Я не выдержала, сорвалась. Рванула за ней. Собака меня манила, не знаю чем, но было в ней какое-то сверхпонимание, знание чего-то запредельного, и это мне необходимо было получить. Это притягивало меня к собаке. Да и вообще… В моей жизни последнее время ничего не происходило. Ну что ещё было делать, кроме как не идти за ней.

Конечно же, я ещё не знала, куда иду, зачем, но почему-то очень хотелось туда – в неизведанное. Душа взывала к подвигу. Я твёрдо была уверена, что пёс мне поможет, что он приведёт меня, куда надо. Это ведь мой пёс.

Когда я пишу сейчас вот это, я ловлю себя на мысли, что каждый из нас, наверное, попадает хоть раз в жизни вот в такую вот ловушку – в ловушку собственных представлений о добрых и злых помощниках, и тогда в душу залазит такой вот добрый на вид, преданный пёс, который тебя уверяет: «Погоди! Я всё устрою! Тебе ничего не надо делать самой. Ты лишь иди!»

И ты идёшь, и с облегчением вздыхаешь, ну, наконец-то, слава Богу, не надо грести и разгребать свои косяки самой. Твоей шлюпкой жизни может хоть кто-то порулить за тебя, а то ты так тут как-то подустала ходить сама в беспокойное море. И вот является он – твой спаситель – ты мерно плывёшь по течению, как свободная шлюпка, дрейфуешь, ни о чём не переживая, кроме разве что тебя терзают предвкушения новых удовольствий на своём размеренном пути.

Я клюнула на эту фишку – доверилась своему псу, о котором пока ещё ничего не знала. Я даже не уверена была, существовал ли он на самом деле. В одном я была уверена – пёс звал меня в манящее тайнами «прекрасное далёко», и это неимоверно возбуждало, будоражило всю мою сущность. Я хотела проверить себя, насколько меня хватит там, в ТОМ МИРЕ.

Я бежала за ним без задних ног. И вот перед нами появился наш «чёрный квадрат». Приглушая собственные предостережения, в мгновение ока я юркнула в тот «запортальный» мир. Так я преодолела свой рубеж предельности и разумности. С тех пор, чтобы я не делала, в глазах других это было неразумно.

В том мире всё было по-другому. Я тут же забыла, кто я, чего хочу от жизни, для чего я здесь, а главное для кого я здесь. Мне уже было всё рано, что со мной будет. Я словно слилась со всем живым и прекрасным на Земле, почувствовала свою органическую связь с единым, неразрывным океаном жизни.

Я помню, неожиданно для себя самой тогда подумала, одно из двух: либо инопланетным существам понадобились мои мозги, либо этому псу слишком грустно стало одному.

– Скорее второе, чем первое, – прочитав мои мысли, ответил пёс. – Мне грустно грустить одному. Тревожно одному.

Я летела за ним по обледенелой, узенькой дорожке и старалась больше не думать ни о чём. Не очень-то приятно, когда у тебя в мозгу, как у себя дома, копаются какие-то там чёрные псы. Даже если они и безобидные, брошенные псы. Всё равно бррр!

Некоторое время мы шли молча. Я чувствовала за ним огромную силу, которая тянула меня за собой, как тянет гравитационное поле. Я бежала за этой силой, хотела слиться с нею в одно целое, проникнуть, в то, что меня так притягивало.

– Раз уж ты меня узнала, – остановился пёс и, отдышавшись, добавил: – Пойдём, прогуляемся по моим владениям. Я покажу тебе, как живу. А потом я дам тебе то, о чём ты так давно просишь. Вещество существования. Долгожданную живую воду. Эту воду обычно зовут ещё бальзамом.

Мы передвигались по сумеречному лесу.

Огромные ели опутывали своими ветками, словно целую вечность. Лес вырастал со всех сторон, как дружина рыцарей тьмы. Я плелась за собакой сквозь косогоры-буераки, не чувствуя почвы под ногами. Деревья шумели, нашёптывая мне страшные истории бытия. Чем дальше в лес, тем сильнее овладевала нервная дрожь. Я шла – спотыкалась. За рукава кофты цеплялись огромные сучья. Душе было так же колко, как и телу, но я не сдавалась. Я испытывала ужас и трепет одновременно. И всё же сумеречная, неведомая даль неудержимо влекла меня за собой.