Порхает счастье в небосводе.
Беседку тайнами обвил
густой, с тяжелыми кистями,
пахуче-сладкий виноград.
На окна зайчиков горстями
бросает солнце. Со двора
тропинка вьется по обрыву
на пляж. Там всюду чудеса:
ракушки, камни. В шляпке – сливы.
По коже – бризовый массаж.
Грядущее – за плотной шторой.
За ней, бесспорно, радость ждет:
открытий солнечные горы,
зовущий к звездам горизонт…
Смотрю на ту себя с улыбкой
и грустной завистью в глазах.
Поет о добром принце скрипка.
А где-то прячутся гроза,
пожар, ветра и тьма с потопом.
Но это позже. А пока
там дождь неопытный протопал,
забрызгав платьице слегка.
Набрав себе лукошко сказок,
иду из тех краев назад.
Ждут незаконченные пазлы.
Их жизнь кидает наугад.
Зимний набег
Приходит в чувства тусклая Луна.
Зима свалилась бурным снегопадом.
Его рожали тучи целым стадом.
В атаку шла белесая стена.
И Рыжая с ее пути ушла,
оставив павших воинов под снегом.
Но вскоре, разогретая от бега,
сгорела на прощание дотла.
Фонарь кружочком света отделил
себя от окружающего мрака
и задремал, забыв, как тихо плакал
вчерашний дождь, теряя капли сил.
Сомнения циклоном унесло.
Возврата нет к цветастому экстазу.
И почему-то легче стало сразу.
Слезится запотевшее стекло.
Выводятся прощальные слова,
загадочно плывя в неровных строчках.
А ближе к обновленной длинной ночи
застелена пушистая кровать.
Почти готов роскошный тронный зал.
Часы пошли с нуля. Ударил ветер,
взметнув осенний прах. В морозном свете
таращится зима во все глаза.
Кабы
Кабы не случай – не знали б друг друга.
Кабы не свет, не открылась бы ложь.
Так бы и шли обреченно по кругу,
где каждый год на ушедший похож.
Кабы не боль, не хотелось бы плакать.
Кабы не глупости – не было б драм.
Кабы не вовремя «добрые» враки,
не уносило бы к пятым углам.
Кабы не Бог, утащила бы бездна.
Кабы не черт, не влекло бы наверх.
Там, где без нас, – во сто крат интересней.
Все, что в руках, – скукота, как на грех.
Кабы не сны – затянуло бы в зиму.
Кабы не осень – опутал бы май.
Так и болтают по жизни незримо
зимняя правда и летний обман.
Дорожная зарисовка
Шины массируют спину дороги.
В темень шарахаются тополя.
Ветер сдувает дождливые строки
саги пути. Исчезает земля.
Так бы и ехать, и ехать бесцельно
в чреве Вселенной куда-то туда
(под бормотание слов колыбельной),
где хорошо, где реальна мечта.
Время уютно свернулось в салоне,
ловко сбежав от нападок дождя.
На лобовом примостилась икона
с ликом святого, о вечном грустя.
Рядом присела пустая тревога —
так, ни о чем, как попутчик ночи.
Музыка. Вялый поток диалога
мирно иссякший без веских причин.
И хорошо. Ехать молча приятней.
Дождь безнадежно отстал. Впереди
рваные тучи и желтые пятна
мелких огней. Время снова летит,
вырвавшись в окна. Усатый водитель
что-то сказал. Переспрашивать лень.
Я здесь немой, зачарованный зритель.
Мчится Луна, как Яга на метле.
Звезды колышутся. Встречные вспышки
бьют по глазам и уносятся вдаль.
Врезались в город. Знакомые крыши.
Ну, наконец… Впрочем, чуточку жаль.
Снежное
Какое счастье – снег пошел!
Отважно тая в томных лужах
и твердо веруя, что нужен,
он вниз летел со всей душой,
клочками, как в последний раз.
Но некто сверху передумал.
Закрылись облачные трюмы,
и неисчерпанный запас
поплыл неведомо куда.
Сияет солнце, как в апреле,
очередной раз на неделе,
и блещет радостно вода.
Трава нахальная не спит.
Качает ветви теплый ветер.
В грязи застряв, зима в карете
считает времени лимит.
Обманщица
Она загадочно-хитра и водит за нос
тебя, меня, других, таких же, как и мы,
любовно гладящих нетронутые сани
и ожидающих подарков от зимы
(вдруг разговеется на праздник ненароком
весельем горок и садами на стекле).
Глядится в лужу, поправляя легкий локон