Ари с надеждой переводит взгляд на меня:

– Мы можем спеть дуэтом?

Я сдерживаю инстинктивное и страстное «нет» и вместо этого безнадежно киваю на учебник.

– Прости. Мне нужно закончить эту работу.

Она хмурится.

– Джуд написал свою статью за десять минут. Давай, соглашайся. Может, что-нибудь из «Битлз»?

Я не уверена, предлагает она это из-за моей любви к «Битлз» или потому, что это единственная группа, чьи песни я знаю наизусть. Мы с братьями и сестрами выросли в музыкальном магазине – можно сказать, с раннего детства купались в море разнообразной музыки, – но никто, по мнению моих родителей, никогда не сравнится с «Битлз». Они даже назвали всех своих пятерых детей в честь песен «Битлз» – «Эй, Джуд», «Дорогая Пруденс», «Люси в небесах с алмазами», «Пенни-Лейн» и «Элинор Ригби».

Понимая, что Ари все еще ждет ответа, я вздыхаю:

– Может быть. Не знаю. Мне нужно закончить это.

Она листает песенник, а я пытаюсь сосредоточиться на домашнем задании.

– «Ширли Темпл» звучит неплохо, – говорит Джуд. – Кто-нибудь хочет пить?

– Немного по-девчачьи, тебе не кажется? – поддразниваю я.

Он пожимает плечами и выскальзывает из-за столика.

– Мне достаточно комфортно в моей мужественности.

– Я хочу твою вишенку! – кричит ему вслед Ари.

– Эй, этот парень, с которым ты заигрываешь, – мой брат!

Джуд замирает, смотрит на меня, потом на Ари и стремительно краснеет.

Мы с ней хохочем. Джуд качает головой и идет к бару. Я складываю ладони рупором и кричу ему вдогонку:

– Да, и нам тоже принеси!

Он, не оглядываясь, машет рукой, давая понять, что услышал.

Нам не положено заходить в зону «двадцать один плюс», поэтому Джуд останавливается у невидимого барьера, чтобы передать бармену наш заказ.

Я успеваю написать еще один абзац, когда Джуд возвращается с тремя высокими стаканами, наполненными шипучей розовой газировкой. В каждом двойные вишенки. Не спрашивая разрешения, Ари берет ложку и, вычерпывая вишни из наших с Джудом стаканов, перекладывает их себе.

– Всем привет и добро пожаловать на нашу первую еженедельную караоке-вечеринку! – говорит Карлос в микрофон, который принесла с собой Триш. – Меня зовут Карлос, и я управляю этим заведением. Я очень ценю ваше отношение и надеюсь, что вы весело проведете этот вечер. Не стесняйтесь. Мы все здесь друзья, так что поднимайтесь на сцену и выкладывайтесь на всю катушку! Я рад представить вам ведущую нашего караоке, Триш Роксби.

Раздаются негромкие аплодисменты. Триш берет микрофон, а Карлос идет к кухне.

– Эй, эй, разве ты не споешь? – останавливает его Триш.

Карлос оборачивается, в ужасе распахивает глаза, и усмехается:

– Может быть, на следующей неделе?

– Ловлю тебя на слове, – говорит Триш.

– Я сказал, может быть. – Карлос отходит подальше.

Триш улыбается завсегдатаям кафе:

– Привет, ребята, очень рада быть здесь сегодня с вами. Знаю, никто не любит выходить первым, поэтому я сама начну эту вечеринку. Пожалуйста, передайте мне записки, чтобы я знала, какие песни вы хотите спеть, иначе вам придется слушать меня следующие три часа.

Она включает установку, и из динамиков доносится гитарный рифф «Я люблю рок-н-ролл» в исполнении Джоан Джетт.

Я стараюсь не застонать в голос, но… нет. Как можно сосредоточиться на домашнем задании, когда такое звучит фоном? Это же кафе, а не рок-концерт.

– Хм, неожиданно, – говорит Джуд.

– Ага! – Ари одобрительно кивает. – Она действительно хороша.

– Я не об этом. – Джуд толкает меня локтем в бок. – Прю, смотри. Там Квинт.

Я резко вскидываю голову. На мгновение мне кажется, что Джуд меня просто разыгрывает. Но нет, вот же он. Квинт Эриксон, рядом с табличкой «ВЫБИРАЙТЕ МЕСТО НА СВОЙ ВКУС» прямо у входа. Он с девушкой, мне не знакомой, миниатюрной азиаткой. Ее волосы собраны в два небрежных хвостика. На ней джинсовые шорты и выцветшая футболка с изображением снежного человека и надписью ЧЕМПИОН МИРА ПО ИГРЕ В ПРЯТКИ.