Книги. Она выбивает их у него из рук. И вот что он говорит, не зло и не грустно, а отрешенно как звездочет, наблюдающий за уходом солнца с неба.
– Ты единственная, – молвит он. – Та, что выбила их у меня из рук и испытывает мою доброту.
Они у дверей в библиотеку. Они: Соголон и военачальник Олу. Прославленный воитель короля, что в качестве награды проживает теперь в одном из дворцов. Даже после той принцессиной выволочки фрейлины судачат, что в голове военачальника огромная дыра, причем насквозь, и если он стоит боком, то можно через нее видеть в небе облака. Языки у этих лис точно такие же без костей, как и у шлюх мисс Азоры, но Соголон всё же охватывает соблазн сдвинуть у него на голове капюшон и посмотреть самой. Но вместо этого она наклоняется и подбирает упавшие фолианты.
– Ой! Прошу извинить, – сокрушается она.
– Книги к твоим извинениям равнодушны, – отвечает он. Затем лицо его становится серьезным, и он что-то бормочет.
– Что-что?
– Если желаешь, можешь выбрать что-нибудь для чтения. Я их все уже читал, и не по разу.
– Тогда зачем они вам?
– Я их, знаешь ли, забываю. Просто беда. Прочитываю от корки до корки и не могу заснуть, поскольку вижу, как сотни людей и зверей роятся в моей комнате и не думают ее покидать. А наутро я просыпаюсь, и знаешь что? Их уже нет. Ушли. Всё исчезает, и я перечитываю книгу еще раз.
– Если вы все их забываете, то как же узнаете, какую именно перечитывать?
– Ты выбрала себе книгу?
– Увы, чтению я так и не обучилась.
Он смотрит на нее так, словно она призналась в неизлечимой проказе. Уже пожилой, отощалый, с сутулой спиной, и глаза со старческой поволокой, но, пожалуй, по-своему даже виднее, чем Кеме.
– Тогда что привело тебя в библиотеку? – спрашивает Олу. – Ведь там для тебя нет ничего?
– Тогда отправлюсь в архив. Это ведь тоже библиотека?
– Нет. Обычное заблуждение глупцов считать, что библиотека и архив одно и то же. Как раз наоборот. Библиотека – место, где знакомятся с текстами, архив же – место, где их прячут.
– Не вполне понимаю.
– Разумеется, не понимаешь. Идем со мной. Я направляюсь в свою комнату позади третьего дворца, но к тому времени, как я туда доберусь, могу запамятовать и саму комнату, и тот ли это дворец, и, возможно, даже тебя. Нам надо поторопиться.
Они отправляются в путь.
– Как тебя по имени?
– Соголон.
– Соголон. Кто тебя так назвал?
– Никто. Сама.
– Сдается мне, что ты даже не знаешь свою собственную кровь.
– А мне сдается, что это не совсем ваше дело.
Олу смеется. Громче, чем она ожидала. Улыбка оживляет его лицо и делает его моложе. Ах как ей хочется, чтобы капюшон упал!
– Уже скоро, когда я снова спрошу, как тебя звать, ты уж не обижайся.
За всё ее нахождение здесь эта прогулка самая продолжительная. «Может, он уже забыл?» – тревожно думает она. Они идут по извивам кирпичной дорожки, которая блуждает через запутанный сад, распадающийся на тропинки, а те снова на тропки с ответвлениями, похожими на пересохшее русло реки или ручья. Здесь растения и цветы, некоторые из которых она прежде никогда не видела. Военачальник Олу пока вроде при памяти; заблудиться здесь было бы просто боязно. Садовая дорожка выводит к мосту через речку, слишком вычурную, чтобы ее могли создать боги. Мост ведет к трем лестничным пролетам, по которым Олу взлетает с неожиданной легкостью; у Соголон при попытке угнаться за ним чуть сердце не выскакивает из груди. Вдвоем они добираются до лестничной площадки с выходом еще к трем пролетам, еще одной дорожке и тому «стройному» замку. Вблизи он смотрится еще выше; верхние этажи теряются в облаках.