– Продолжайте. – Гэлбрайт кивнул. – И покороче, самую суть.

– Первый год: возвращение, отпуск, Земля. Все у них в норме, если, конечно, сбросить со счета последствия шока, пережитого на Обероне. Год второй. Базовый город Гагарин на Луне: переподготовка, ожидание новых формирований и, наконец, служебные визы на выход в Пространство. Симич, Йонге, Кизимов, Лорэ попадают в состав десантного отряда «Голубая пантера», который был создан для лунной системы Юпитера. Там начиналось строительство крупных стационарных баз, и десантникам…

– Это можно опустить, – доброжелательно позволил Гэлбрайт.

– Аганн и Нортон – желтые и синие элементы схемы – вошли в состав четвертой экспедиции к Урану. Точнее, в состав «экспедиционной комиссии Юхансена» – комиссии по расследованию оберонских катастроф. Корабль экспедиции – та же «Лунная радуга», Аганн, как и прежде, – первый пилот корабля, Нортон – командир десантной группы. Благополучная высадка на Оберон, благополучный отлет и… первая просьба Нортона о досрочной отставке.

– Ах вот как! – оживился Гэлбрайт. – Первая ласточка все-таки из системы Урана!..

– Да, шеф, но… пока УОКС переваривал эту пилюлю, из системы Юпитера одна за другой поступили аналогичные просьбы от Йонге и Симича, а месяц спустя – от Лорэ. Год третий…

– Виноват, – вежливо вставил Никольский. – Вы забыли Винезе.

– Верно, простите. Винезе – красные элементы на схеме – сразу попал на Меркурий в отряд специального патрулирования «Меркьюри рэйнджерс». Там и работал до известного вам происшествия в Лабиринте Сомнений. Просьб о досрочной отставке не подавал. Год третий…

Купер давал пояснения коротко, быстро, при этом ярко вспыхивали соответствующие элементы схемы – следить было удобно. Фрэнк следил, слушал и ждал, когда же дело наконец дойдет до Нортона, и испытывал нетерпение, потому что дело до Нортона не доходило.

– Вернемся к Нортону, – перебил оператора шеф. – В ответ на первую просьбу УОКС переводит его… Куда его там переводят?

– В систему Сатурна.

– Так. И что изменилось?

– Ничего. Как и прежде, Нортон стремится выйти в отставку.

– Понятно… И Нортона переводят в систему Юпитера? Я правильно ориентируюсь в вашей живописной схеме?

– Да, шеф. Но и в системе Юпитера его преследует мысль об отставке. Не желая терять опытного специалиста, УОКС решается на третий перевод. Теперь уже на Меркурий.

– Именно там Нортон перестал терроризировать свою администрацию странными просьбами?

– Да. В итоге к исходу пятого года…

– Спасибо, Купер, достаточно, – остановил его Гэлбрайт. Никольскому: – Занятная «география», не так ли?

– Весьма!.. – задумчиво ответил тот. – После событий на Обероне что-то очень мешает нашим десантникам нормально работать в зоне дальних планет…

– …И настолько, что даже позор досрочной отставки не кажется им слишком дорогой ценой за избавление от этого «чего-то».

– Но, судя по всему, на внутренних планетах это «что-то» или ослабевает, или отсутствует вообще. Во всяком случае, после провала затеи с досрочной отставкой десантники облюбовали Венеру, Меркурий – в основном почему-то Меркурий – и успокоились.

– Я бы сказал – затаились. А насчет Меркурия, по-моему, ясно: традиционные трудности освоения этой, мягко выражаясь, знойной планеты, как правило, не позволяли УОКСу отвлекать в дальнее Внеземелье десантные силы меркурианских отрядов. Тем более отряда «Меркьюри рэйнджерс». И в этом все дело.

Подчеркнутое шефом «затаились» вызывало у Фрэнка интуитивный протест. С какой стороны ни возьми, а понятие «затаился» решительно не вязалось с характером Нортона.

– Иными словами, – продолжал Гэлбрайт, – мы обнаружили весьма загадочную реакцию бывших десантников «Лунной радуги» на собственное пребывание в зоне дальнего Внеземелья.