Прибыли путники под утро, солнце ещё не взошло. Медленно въехали они в эту странную обитель, миновав невысокие мраморные ворота. Окружённое мрамором пространство словно пряталось от любопытных глаз, скрываясь в густых предрассветных сумерках. Один из присутствующих наполнил свой сосуд сладкой вязкой жидкостью, подал пленнику. «Они не станут меня отравлять, иначе зачем отдали за свой товар столько ценного зелья», – подумал юноша, сделав пару глотков. И в одночасье всё с ним произошедшее: корабль, заточение, торг, весь долгий путь, странные «лошади» – всё вдруг исчезло из его памяти, будто кто-то осторожно вытер влажной ветошкой охотничий острый нож.

Открыв глаза, юноша обнаружил себя на широкой низкой кровати, застеленной мягкой тканью. Он с удивлением отметил отсутствие на ногах обуви, а на руках цепей. Рядом стоял наполненный доверху холодной пресной водой сосуд, из которого он пил вчера. Вода оказалась удивительно вкусной, как дома. В теле не чувствовалось вчерашней усталости, каждой клеточкой юноша ощущал прежнюю бодрость и силу. Один подошёл к открытому окну. С интересом рассматривал молодой волхв неширокие дорожки, покрытые мелкими белыми камешками, обрамлённые с обеих сторон седой бархатистой травой, высотой примерно на четыре пальца ладони, постриженной травинка к травинке. Этот покров простирался на значительную площадь. На доступной взору территории, юноша насчитал восемь небольших домиков, выстроенных из незнакомого материала. Материал этот даже отдалённо не напоминал дерево. Чуть поодаль сверкало на солнце небольшое озеро, гладкое, как зеркало. Деревья казались здесь другими – не лесными, словно нарисованными. Справа можно было заметить кусочек мраморной изгороди, заросшей с внутренней стороны блестящим тёмно-зелёным кустарником.

То была странная обитель. Жили в ней восемь мужчин, очень похожих на вчерашнего покупателя, но его не было среди них. Один ни разу не слышал, чтобы они разговаривали между собой, не видел, как они едят, не заметил, чтобы кто-то из них стриг траву и кусты. «Кто же ухаживает за такой обширной территорией?» Каждый раз, просыпаясь, он находил возле кровати питьё и свежую еду. Три раза волхв пытался бежать, ворота не запирались на ночь, никто здесь никого не держал. Но по странной случайности, ему совершенно непонятной, возвращался он к тем же воротам. Юноше казалось, он преодолевал огромные расстояния, менялся пейзаж, солнце вставало и заходило, но каждый раз всё заканчивалось одним и тем же. Перед его взором неизменно возникала всё та же мраморная изгородь и незапертые ворота.

Обитателей сего места Один всё же научился различать – по походке и ещё по тому, что один из них казался старше, чем остальные, и носил седую бороду длиннее, чем у остальных. Про себя волхв обозвал его «Белая борода». Странным казалось ещё и то, что в этих краях не было никакой живности. Живописные долины, серебряные озёра, дышащие жизнью леса – всё было пустым. Один не встретил в этих лесах ни одной птицы, рыбы или зверя. Не понимал юноша, кому всё это принадлежит и какой во всём этом смысл. Юноша начал делать засечки на стене, чтобы отслеживать время: восход и закат солнца равнялся одному дню. Опасаясь забыть свой родной язык, каждый день он принимался разговаривать сам с собой, вспоминать славянские сказания, петь песни. Когда сил и терпения совсем не осталось, а главное, не осталось надежды, парень опустился на траву возле своего домика, такого же как и остальные восемь, и закрыл глаза. Солнце вставало и заходило, юноша оставался неподвижным. Сколько дней прошло в этом молчании, он не считал. Почувствовав лёгкое прикосновение, молодой волхв открыл глаза. У его изголовья, скрестив ноги, сидел Белая борода.