– Денис! Тебя, посадили? – рассмеялся я, понимая, что он шутит.

– Да нет, это по работе… Давай так, – предложил он, – я в час заканчиваю, можешь заехать за мной в СИЗО и забрать меня – я без машины.

Ровно в час я стоял возле центрального входа тюрьмы. Это было старое здание с огромными трёхметровыми железными воротами. Когда-то, лет двести назад, ещё при императрице Екатерине, это была конюшня какого-то графа, а теперь в этой бывшей конюшне в совершенно жутких условиях держали людей.

Открылась дверь, и Денис с широкой улыбкой плюхнулся на пассажирское сиденье моей машины.

– Да, Деня! Не знал, что ты кроме университета подрабатываешь ещё и в тюряге, – заметил я.

Денис работал в университете, который находился совсем рядом с этим изолятором. Он был преподавателем и замом декана на факультете психологии. Хотя он был молод, – мы с ним были одного возраста, – но уже имел ученую степень и быстро продвигался по карьерной лестнице.

– Да какой там подрабатываешь! – возмутился он. – Это мне наш великоразумный ректор навязал, никто мне за это не доплачивает. Вот теперь приходится, хочешь не хочешь, раз в неделю иметь дело со всяким сбродом.

– А в чём твоя миссия во всех этих мероприятиях? – поинтересовался я.

– Да так, ни в чём. Сидеть в кабинете у начальника изолятора вместе с психиатром, работником прокуратуры и представителем организации по правам человека и выслушивать всякие бредни уголовников. У них это называется «освидетельствование». Мы должны дать своё мнение о вменяемости человека и составить его психологический портрет. Но эту процедуру применяют не ко всем, конечно, только к тем, кто сидит по тяжелым статьям и по политическим.

– А что, ещё есть те, кто сидит по политическим статьям? – удивился я.

– Получается, что есть. Я тоже был удивлён, думал это все в прошлом. А вообще, меня всё это уже достало! Эти замученные уголовники… Конечно, обращаются с ними очень по-скотски, честно говоря. Лучше я буду в университете пялиться на симпатичных студенток, чем на этих ублюдков.

– Почему ублюдков? Ты же знаешь, какая у нас система: многие, кто сидит – реально невиновны. Я согласен, что сидят и ублюдки, но есть ведь и другие. Тем более, ты сам говоришь, что проводишь эти «освидетельствования» и тем, кто сидит по политическим статьям. А они то уж точно не уголовники…

– Да, ладно, брось ты философствовать, – резко и авторитетно заявил он, – раз сидят – значит, в чем-то виноваты. По большому счету, меня это мало волнует. Поехали лучше куда-нибудь перекусим, а то я, честно говоря, проголодался с этой работой. И как раз обсудим вопрос о дипломной работе человека, о котором мы недавно с тобой разговаривали.

Честно говоря, мне не понравилась его заносчивость.

– Денис! Ты же по профессии психолог – врачеватель человеческих душ. А высказываешься о людях, как о каком-то мусоре… Ну и вообще… ты же знаешь, жизнь непредсказуема – сегодня ты кого-то «освидетельствуешь», а завтра могут «освидетельствовать» тебя.

Он надменно засмеялся:

– Не говори чепухи. Как раз тут всё предсказуемо… И вообще, давай поменяем тему. Лучше поговорим о дипломной работе твоего знакомого… В принципе, для всех это стоит восемьсот долларов, но для тебя, по знакомству, я могу договориться, чтобы сделали за пятьсот.

В то время система образования была в полном упадке. Во многих государственных высших учебных заведениях царила небывалая коррупция. Обычному студенту сдать экзамен или защитить дипломную работу без взятки – было невероятно сложно. Нужно было быть вундеркиндом, чтобы своими силами и своим умом сделать это. Преподаватели намеренно создавали для студентов невыносимые условия сдачи экзаменов, чтобы все платили.