После этого на какое-то время воцарилось затишье, разразившееся вскоре целой бурей событий.

В один из вечеров в офис к Паше подъехали представители одной аграрной компании с предложением подписать договор об объединении двух фирм. ООО «ИванДол» становится дочерней компанией своего нового, более крупного партнера.

Единственным вариантом, при котором маленькая фирма Паши могла заинтересовать крупного предпринимателя, да еще на подобных условиях, была возможность продавать свой товар с маркировкой «ИванДол». Сарафанное радио, набирающее ход по ближайшим областям, являлось хоть и медленной, но самой честной рекламой. И чтобы не воспользоваться этим, нужно было быть действительно дураком.

Дураками приехавшие не были и сразу открыто намекнули на щедрое «вознаграждение» лично Павлу, если тот поставит свою подпись.

Обсуждение в тесном семейном кругу было коротким, и на следующий день Павел отказал просителям. Получение от чужих людей больших денег на личный счет дурно попахивало. Как ни крути, а «ИванДолу» уже доверяли за честный труд и неизменное качество продукции. И терять это доверие Павел не хотел.

Приехавшие спорить не стали и больше на связь не выходили.

А через несколько дней супруг пропал. Начатые поиски ни к чему не привели. В местном отделении полиции заявление о пропаже человека, конечно же, приняли и сказали, что свяжутся с Машей, если возникнут вопросы или появится какая-либо информация.

Через неделю Роговой действительно позвонили и сказали явиться на Эжвинскую улицу в судебный морг. Процесс опознания трупа, волокита с выдачей справки с заключением, потраченные нервы от звонков похоронных агентств, получивших слитую информацию, – все это пронеслось одним смазанным пятном, о котором не хотелось ни вспоминать, ни говорить лишний раз.

Следующий удар пришел сегодня утром, когда Никита вовремя не вернулся из школы. Классная руководительница 1«Б» рассказала, что мальчик вышел с друзьями и распрощался с ними на перекрестке. Все как обычно.

А спустя два часа на телефон Роговой пришло смс:

«Твой ребенок в Зоне. Если не хочешь, чтобы с ними что-то случилось, подписывай документы по компании. Срок три дня. Ментам не говори, иначе сопляк уйдет на корм зомби».

Машина остановилась возле подъезда пятиэтажки. Маша припарковалась и вышла, захватив рюкзак. Подошла к старому, давно не ремонтированному подъезду. Кнопки домофона, некогда бывшие черными, давно стерлись, и цифры угадывались с трудом.

Набранный номер отозвался в динамике резким сигналом вызова, сменившимся через какое-то время треском еле слышного голоса:

– Кто там?

– Вова, это Маша. Рогова.

– Четвертый этаж. Дверь открыта, – был ей короткий ответ.

– Да-а, дела – хуже не придумаешь, – Владимир посмотрел на сидящую напротив женщину. – Ребенок, по факту, может быть где угодно. В том плане, если они действительно не врут и Никита находится в Лукоморье. Территория радиусом в пятьсот километров. Но вряд ли они ушли далеко. Скорее всего, сидят где-нибудь на периферии. А значит, надо искать там, где остались какие-то заброшенные здания, поскольку им надо где-то укрыться, как минимум, на эти три дня.

– Где, например?

– С этим сложнее. Спутники над Зоной не работают и Гугл-карты бесполезны. Там сейчас сплошное белое пятно до самого моря. А есть ли где-нибудь бумажные карты, я не знаю. Мне кажется, на них отмечались только относительно крупные населенные пункты. Но к ним лучше близко не подходить. Не знаю, как сейчас, но три года назад говорили, что в городах и поселках были толпы зомби. Вернее, они были везде. Мужики натыкались на них практически в любом месте. Но через полгода эти встречи почти прекратились. Возможно, зомбаки передохли, а может, сидят по городам. Мужики же в обход их железку ведут, поэтому что-то конкретное сказать трудно. Но случаи одиночных столкновений встречаются до сих пор. В общем, укрытие не помешает никому. Вот только… – Владимир на мгновение задумался. – Я не понимаю, как ты собираешься искать?