Ст. 1. Французы, собравшиеся за пределами королевства, объявляются с нынешнего момента подозреваемыми в заговоре против отечества.

Ст. 2. Если к 1 января 1792 г. они все еще окажутся составляющими сборище, то они будут объявлены виновными в заговоре, подвергнуты преследованию, как таковые, и присуждены к смертной казни.

Будут считаться обвиняемыми в покушении и в заговоре против общественной безопасности и конституции те из французских принцев и общественных чиновников, которые останутся вне королевства и не вернутся в него до 1 января 1792 г.

Король наложил вето на этот закон, но обратился к эмигрантам с прокламацией призывающей их вернуться во Францию.

Новый закон был принят 9—12 февраля 1792 года, по которому имущество эмигрантов подлежало полной конфискации в пользу государства. Правда, вплоть до провозглашения республики 22 сентября 1792, конфискации не производились, а уже республика, декретом от 23 октября 1792 года, декларирует вечное изгнание эмигрантов и казнь возвратившимся. Закон от 4 декабря 1792 года декларирует конфискацию имущества эмигрантов в завоеванных странах. Закон 14 февраля 1793 года обещает за донос на эмигранта вознаграждение 100 ливров, следующий закон от 12 июля 1793 года, присуждает доносителю десятую часть имущества эмигранта! После прихода к власти якобинцев, конфискованное имущество стало активно продаваться. Причем для удобства продажи, законом от 3июня 1793 года, имущество эмигрантов дробилось, и покупателю давалась рассрочка на десять лет!

Семьи эмигрантов подвергались репрессиям, если они поддерживали с ними связь. Браки (жена здесь, муж, там) считались недействительными самим фактом эмиграции!

Не желая подвергать свою семью репрессиям, Луи Шарль возвращается в 1792 году домой. После выхода знаменитого декрета о наборе 300 тысяч рекрутов, он становится во главе восставших призывников своего района и даже берет с ними Рошфор-ан-Тер (в департаменте Морбиан).

Рошфор-ан-Тер

Восстание в Бретани в марте 1793 года, как и его подавление, подробно описано в других моих книгах серии «За Бога и Короля», поэтому я не стану приводить его описания здесь. Де Соль стал во главе собственного партизанского отряда, но в отличии от большинства шуан, не смог присоединился к Королевской и Католической Армии Вандеи, когда в конце октября 1793 года, она вошла в Бретань. Как и графу де Пюизе, путь к Лавалю, отряду де Соля, преградили многочисленные силы республиканцев, идущие за вандейцами по пятам.

Из 7000—8000 тысяч шуан, что скрывались в лесах Бретани (и из которых де Пюизе планировал сформировать Королевскую и Католическую Армию Бретани), 6000 присоединилось к Королевской и Католической Армии Вандеи.

В лесу оставалось всего несколько сотен шуан, которые, так же как и де Пюизе, не смогли присоединиться к вандейцам, но где-то уже с 13 декабря, после поражения под Ле-Маном, в леса Бретани начинают возвращаться шуаны вместе с беглецами вандейцами.

Битва при Саване, 23 декабря 1793 года, стала последней битвой Королевской и Католической Армии.

битва при Саване (церковный витраж)

Генерал Вестерман получивший прозвище «вандейский мясник», напишет в Комитет Общественного Спасения

– Нет больше Вандеи, граждане республиканцы! Она мертва, пала под нашей вольной саблей, вместе со своими женщинами и детьми. Я похоронил её в болотах и лесах Савене. Следуя вашему приказу, я давил детей копытами лошадей и рубил женщин на куски. Что бы они, не зачали новых разбойников. Я не обременю вас ни одним пленником. Я истребил их всех. Милосердие не революционное чувство.