К марту 1791 года все старые епископы в департаментах Бретани изгоняются, но население не признает «конституционных священников», они подвергаются насмешкам и оскорблениям, а порою просто прогоняются с прихода, что естественно приводит к новым конфликтам с властью.

В июле 1790 года Луи возвращается из заморского вояжа в Брест, он, наконец-то, получает долгожданное повышение по службе, чин майора, но при этом, он уже не узнает родную Францию. Всё изменилось!

Вот как описывает французский поэт Ламартин положение в армии в то время.

– Накануне угрожающей внешней войны, офицеры флота, преследуемые инсургентами на бортах кораблей и убийцами в гаванях, столько же должны были страшиться своего экипажа, сколько и неприятеля.

Такие же раздоры были посеяны во всех гарнизонах между солдатами и офицерами. Инсурбординация солдат, в глазах клубов, была добродетелью армии. Народ повсюду становился на сторону недисциплинированного войска. Офицерам беспрестанно угрожали заговоры в полках. Военные города были постоянной ареной воинских мятежей, которые кончались безнаказанностью солдат и заточением или насильственной эмиграцией офицеров.

Та же картина наблюдалась и в Бресте, где открылась куча революционных клубов, членами которых были солдаты и низшие офицеры. Никакой дисциплины и субординации, приказы старших офицеров не выполняются. Армейская казна расхищена, и полковые знамена попраны ногами, как знаки «кровавого режима.

И Луи с друзьями то же пришлось с оружием в руках защищать свой дом, в городе, имея на троих только два ружья и бочонок пороха (о чем и напишет он в своих мемуарах). На своем фрегате Америка он ходит со шпагой в руках, ежеминутно ожидая нападения от революционно настроенных матросов.

Кому интересно, тот может прочесть доклад де Ля Тур де Пена о положении в Армии предоставленный 4 июля 1790 года Национальной Ассамблее.

Д« Адинье не может больше служить в такой армии и в начале 1791 года он подает в отставку, что и была удовлетворена в конце января 1791 года.

После отставки Луи возвращается домой и некоторое время живет у матери в Анже, а потом переезжает по приглашению сестры, в замок де Принсе возле Бофора, Савойя.

Это время всеобщей эмиграции, но д’Адинье не спешит следовать за всеми, отмечая в мемуарах, что эмиграция была ему противна, он хотел оставаться во Франции.

Где то в конце мая начале июня, еще до бегства в Варенн, до замка де Принсе стали доходить слухи о заключении королевской семьи в Тюильри и д’Адинье отправляется в Париж.

Вышло так, что Луи прибыл в столицу накануне знаменитого «бегства в Варенн», о котором он естественно ничего не знал и не мог принимать в нем участие. В Париже д’Адинье прожил несколько дней, там он встречается со своим другом, что уговаривает нашего героя эмигрировать и присоединиться к корпусу принца де Конде. Благо, там формируется особый морской корпус и куда собрались поступить служить друзья.

старинная гравюра арест Короля с семьей 22 июня 1792

Тем более, после неудавшегося бегства Короля в Варенн, Национальным Собранием была сразу же введена новая форма присяги, 22 июня 1791 года. И если раньше, солдаты присягали нации, закону и Королю, то новая форма присяги звучала так.

– Я клянусь использовать оружие в моих руках только на защиту Родины, и сражаться против внутренних и внешних врагов конституции провозглашенной Национальной Ассамблеей. И скорее умереть, чем страдать от нашествия на французскую территорию. И не исполнять никаких приказов и постановлений, что не будут исходить из Национальной Ассамблеи или противоречить оным.