Я закатил глаза. Она нарывалась, и я не стал разочаровывать.

- Можно трогать что угодно в этом доме, не спрашивая. Особенно меня.

Майя ожидаемо продолжала дерзить.

- Нет, спасибо. Для этого я подожду команды.

- Как знаешь. А что у нас с кофе?

- Сварю после завтрака.

- Я люблю кофе с утра.

- Это вредно, Егор. С утра нужно пить теплую воду.

У меня глаза на лоб так и полезли.

- Ты заботишься о моем здоровье? Я польщен.

Майя вздрогнула, словно вспомнила, что мы не друзья. Но ничего особо вредного говорить не стала.

- Мне плевать на твое здоровье, Баринов. От кофе натощак ты помрешь не так скоро и успеешь мне заплатить. Можешь травить себя сколько угодно.

Я усмехнулся, мысленно вручил ей очко за это замечание.

Майя поставила на стол тарелку с беконом и спросила:

- Сварить сейчас?

- Нет. Позже.

- Как скажешь. А поесть с тобой я могу?

- Разумеется. Что за вопрос?

Она пожала плечиками.

- Не знаю. У тебя куча всяких правил. Я чувствую себя на минном поле. Поэтому и спрашиваю.

Мне нравилась ее откровенность, но восторга от замешательства Майи я не испытывал. Сам был немало удивлен. Я думал, она наглая, избалованная, заносчивая. Но пока ничего из списка не наблюдалось.

Ни одна любовница ничего подобного у меня не спрашивала. Все они как-то автоматически принимали мой дом своим, хозяйничали в нем, иногда даже сверх меры.

- Мне нравится, что ты спрашиваешь, - поощрил я ее любопытство. - Я буду рад, если ты начнешь чувствовать себя как дома.

- Это вряд ли, - фыркнула Майя.

Ну а что я ожидал? Конечно, она не примет мое гостеприимство. Да и к черту. Может хоть не дышать здесь, лишь бы вовремя ложилась на кровать и раздвигала ноги.

- Как хочешь, - буркнул я, наблюдая, как Майя накладывает себе бекон на тост, поливает его той странной аджикой и пристраивает рядом на тарелке яйцо.

Она заметила мой взгляд и объяснила:

- Это томатный дрессинг. Отлично сочетается с беконом и хлебом.

- Ммм, - протянул я и не смог не повторить. – Дрессинг, значит. Круто.

Я думал, она начнет резать тост ножом и есть кусочки вилкой. Аристократия вошла в чат и в мой дом. Надо б запретить это дерьмо, но я не спешил. Мне нравилось наблюдать.

Майя взяла в руки приборы, попробовала пристроить нож и так и эдак. В конце концов она отказалась от этой затеи.

- Думаю, ты меня извинишь, - сказала она, бросив на стол приборы.

Не дожидаясь моего ответа, она взяла тост пальцами и откусила большой кусок. Крошки и хруст разлетелись в разные стороны. Майя смахнула с губ пальцем соус и хотела облизать. Но я перехватил ее руку за запястье. Она опять вздрогнула и замерла, как испуганный зверек. Не в первый раз. Мне не нравилась такая реакция. Она говорит о многом. Тенденция паршивая. Стараясь не хмуриться, я сказал:

- Надеюсь, ты меня тоже извинишь.

И облизал ее палец.

Было забавно наблюдать, как Майя удивлённо медленно жует свой тост. Я подсосал ее пальчик и отпустил руку.

- Не надо меня бояться, - проговорил я. - Мы можем получить не только выгоду от общения, но и удовольствие. Раньше с этим не было проблем.

- То было раньше…

Голос Майи был тихим. Я решил не доставать ее расспросами. Тем более, что сам был изрядно голоден. Хотелось бы тоже попытаться есть культурно и не набрасываться на еду. Но у меня уже не осталось сил. Я макнул хлеб в яйцо, а бекон в проклятый дрессинг, сунул все в рот. Блин, это было вкусно.

Мы оба ели молча. Майя посматривала на меня из-под бровей. Я не пытался скромничать и ловил каждый ее взгляд. Наверное, мы были похожи на красавицу и чудовище за первой трапезой. Не хватало только песен безумного чайника.

Проникнувшись персонажем, я решил быть безобразно прямым. После ее очередного взгляда украдкой спросил: