Константин Дмитриевич вспыхнул было, но его остановил завуч.

– Давайте не сориться, коллеги. Степан Борисович, я бы посоветовал быть тактичнее в разговоре с директором, хотя мы и на самом деле не понимаем в плавании так хорошо как вы. Следующие соревнования будут через три месяца и нам, профанам, помогут секундомеры. Программа следующих классификационных соревнований включает в себя заплывы двумя избранными стилями пятьдесят метров на время. Посмотрим тогда, кто из вас прав! Пока все оставляем по-прежнему! Вы согласны, Константин Дмитриевич!?

Директор, успевший взять себя в руки, утвердительно кивнул головой.

Когда Павлюков выходил из спорткомплекса, его ожидал Владимир Луговской, до этого дня державшийся очень отстраненно. Он стоял, высокий (185см) и статный как сошедший с плакатов физкультурник-значкист ГТО: узкие бедра обтягивали редкие в то время джинсы, мускулистые загорелые руки картинно поигрывали приличного размера бицепсами, мускулистую грудь обтягивала узкая серая футболка, а дерзкому красивому смуглому лицу волосы соломенного цвета придавали особое неповторимое выражение скандинавского рыцаря. Прическа, осанка, характерно неистовое выражение лица и фигура – вылитый Шварценигер, но голубые нахальные глаза светились доброжелательностью.

– Степан, я перехожу на твою сторону, я вижу, что ты классный тренер и хочу тебе помогать! Давай выпьем по пять капель, мой брат угощает. Звездочку третью получил в милиции!

Не успел он закончить свою речь, как из-за угла вынырнул такой же плакатный голубоглазый и белобрысый старший лейтенант милиции, только ростом с Павлюкова (176см) и с более грубыми крупными чертами лица. Хотя у Степана был принцип: в мужских компаниях не пить, а немного алкоголя разрешать себе только с женщинами, которые после выпитой маленькой бутылочки коньяка в магазин не бегут, чтобы добавить, повторить и т.д., но сегодня, расстроенный ударом ножа в спину от Людмилы Ивановны, охотно согласился на это предложение. Ресторан «Космос» находился через дорогу от спорткомплекса, братья по дороге обсуждали позавчерашнюю вечеринку с дамами и поразили Павлюкова такой витиеватой матерной речью, с такими оборотами, которых он доселе никогда не слышал. Подробности вечеринки, со скрипящими кроватями в однокомнатной квартире, смущали его тоже.

В жизни Степана Павлюкова таких оргий до этого времени ни разу не было, хотя романтических встреч и ночей, как у атеиста с сильной половой конституцией, было много, но он каждый раз хоть и ненадолго, но влюблялся в свою очередную партнершу, приписывая ей все достоинства, которые ценил в женщине. До тех пор пока она не показывала, как он сам говорил «ослиные уши», нарушая гармонию, поэзию и музыку романа. А вот прелести откровенного разврата он еще не познал. Братья явно его опережали в «развитии». Они поднялись на второй этаж в зал ресторана. Было обеденное время, и зал оказался заполненным молодыми женщинами и пожилыми мужчинами: служащими банка, военкомата, ОРСА, почты, треста «Ровеньки-Антрацит», продавщицами магазинов и универмага. Появление трех статных юных богатырей не осталось без внимания, десятки пар смешливых женских глаз смотрели с неподдельным интересом, а некоторые и с восхищением. К ним подскочила ядреная официантка Оля, бурно приветствуя братьев: «Леша, Вовчик, давно у нас не были, ой, и привели кого!!! Мы с девчонками видели вашего приятеля в бассейне… Знаете как они его прозвали? Мистер секс!»

– Меня Степаном зовут, а почему они так меня прозвали, я вроде повода не давал!

Павлюков отчаянно боролся с краснотой щек, смущенный оценивающими взглядами женщин, странной кличкой и рассказами братьев.