– Я не собираюсь ни к кому тебя тащить, пока сама не захочешь. Но пойми меня тоже правильно. Мне всё равно, в твоей ли это голове или же мир действительно так с тобой играет, – последняя фраза из его уст прозвучала так непривычно, что я задумалась о том, что если всё это игра, и вселенский разработчик пишет для нас диалоги, прямо сейчас он знатно промахнулся. Чтобы Илья приписал миру действие, присущее одушевлённому существу? Да никогда.

– Как мне тебя защитить, Леся?

Я грустно улыбнулась.

– Не знаю. Я правда не знаю. Оно само. Я понимаю, какая это ересь, но… Неужели со мной правда что-то не так…

От этой мысли стало тоскливо. Я ведь абсолютно здорова и всегда была. Просто пару раз нечто необъяснимое довело до больничной койки, а я не могу понять, был ли источник этой чертовщины в моей голове или где-то ещё. Сердце сжалось в тисках страха: то есть, в теории я не отличаю реальность от видения. Здорово.

– С тобой всё так. Слышишь?

– Сама уже не знаю. Может, и правда будет лучше провериться?

– Посмотрим. Тебе бы самой сейчас чего хотелось?

Я задумалась, смакуя формулировку, подразумевавшую активное действие с моей стороны. В нашей паре вопрос редко ставился таким образом. Управление было не просто работой Ильи, а образом его жизни. При этом я никогда не ощущала себя под гнётом тирании – скорее частью идеально налаженного процесса. Илья отлично умеет налаживать самые разные процессы, это его работа и хобби.

– Прийти домой. Представить, что всего этого нет. Лежать в кровати и есть пиццу, желательно вообще не вставать.

– И это всё?

– Наверное…

– Представь, что возможно вообще всё.

Я зажмурилась и позволила самым потаённым словам стать услышанными.

– Хочу, чтобы ты взял отпуск и побыл со мной хотя бы до конца больничного. Мне же неделю дали, да?

– Отличный план, – ответил он. – Так и поступим.

– Серьёзно? Ты возьмёшь отпуск? Ты, по-моему, при мне никогда его не брал. Даже год назад…

– А должен был. Больше я так не облажаюсь.

Я замолчала, не поверив своему счастью. В лексиконе Ильи слова «я», «возьму» и «отпуск» в одном предложении никогда не встречались, даже по случаю праздников. Да чего уж там, они и по случаю моего первого валяния в больнице не встретились. Вся та жуть, которая настырно лезла в голову, мгновенно испарилась, уступив место чистому предвкушению.

Но ненадолго. Некоторое время мы шли молча, а потом меня как молнией ударило.

– Слушай, я тут заметила кое-что, но в больнице постеснялась спрашивать, – осторожно начала я, наблюдая за реакцией Ильи. Я и так уже дала ему более чем весомый повод волноваться не только за моё физическое здоровье, но и ментальное.

– Что такое?

– А коронавирус-то куда делся? Я так поняла, что была в отключке несколько дней, не могла же вся эта паника так быстро рассосаться? Ещё недавно нам отменили билеты, а сейчас все ходят без масок, все магазины и кафе открыты…

Ладонь Ильи кольнула мою током. Его тёмные глаза сузились, словно он собирался с мыслями.

– Магазины, – задумчиво ответил он. – Закрывались, говоришь.

– Ну да, а что?

– Лесечка?

– Да что?

– Не знаю, расстроит тебя это или нет, но коронавирус пока не вышел за границы Китая. И вряд ли выйдет. Ситуация под контролем.

Я остановилась посреди дороги, не отпуская его руку, словно она была спасительной ниточкой, которая могла бы вытащить меня из воображаемых зыбучих песков, куда меня заставили провалиться эти слова.

– Это шутка?

– С моей стороны было бы некрасиво так над тобой шутить.

– А как же статистика? Там такие цифры по умершим были… Вся эта паника… Илья, наш рейс в Берлин отменили из-за этой дряни! Германия закрыла границы в тот день, когда я получила визу!