Шли годы и Якушкин – старший стал чувствовать себя хуже. В те годы Алекс и узнал от отца о завещании декабриста Анненкова. Так Якушкин – старший и передал ключ сыну, вверив завещание в его руки. Тогда Алекс узнал, что Поль родился на полчаса раньше Жюля и по ведению рождения ему принадлежит первенство, а значит, его дочь будет владеть тайной.

Полина молча слушала, не смея вдохнуть и отпугнуть уже закравшиеся мысли. Только сейчас она заметила, что Алекс не выпил ни глотка из своей чашки.

– Вы пейте, пейте, – мягко окликнула она Алекса.

Якушкин очнулся от нахлынувших на него воспоминаний.

– Не люблю холодный кофе, – улыбнулся он и рукой подозвал гарсона.

– Ещё одну чашечку горячего кофе, – заказал он.

Алекс и Полина продолжали пить кофе и пробовать круассаны. Полина размышляла об услышанном. Получается, что Поль Шамнэ может быть вовсе и не Полем. Ему, Алексу, будучи маленьким мальчиком, было куда видней разглядеть подвох.

– Почему вы не рассказали обо всём своему отцу? – неожиданно задала она вопрос.

– Почему же не рассказал? Рассказал, – продолжая спокойно пить кофе, проговорил Алекс, – но он мне не поверил. Запретил даже думать об этом и попросил выкинуть эту чушь «о подмене» из головы. Но как видите, я не выкинул эту чушь из головы, – и Алекс улыбнулся, – а теперь я попрошу вас ещё кое о чём.

– Пожалуйста.

– Попробуйте вашего отца разговорить на эту тему. Но только не спугните. Анализ на ДНК мы должны получить первыми. Хорошо?

Полина кивнула. Если Якушкин ошибается, она сможет без труда указать на ошибку. Но если он прав…

«Интересно, что же произошло тогда в тот день, когда Жюль Шамнэ бил витрины, а после ареста кричал, что он Поль Шамнэ, за что его признали невменяемым и поместили в лечебницу?» – размышляла Полина. Теперь и ей хотелось найти ответ на этот вопрос, возможно даже больше, чем Алексу.

Остальные дни Полина Павловна искала время и час для разговора с отцом. Но тот постоянно был занят и встревожен.

Наступил март и в Париже все немного оживились. Погода была такой же серой как и в феврале, но март приносит совсем другое настроение.

Полина решилась. Смело подойдя к отцовскому кабинету, она постучалась, зная, что там сейчас находится Поль.

– Я занят, – вяло ответили из-за двери.

– Папа, мне надо поговорить с тобой, – настоятельно попросила дочь.

Если бы Полина Павловна в данную минуту увидела лицо отца, она не пришла бы в восторг. При слове «папа» лицо Поля скривилось. Помолчав немного, он нехотя ответил:

– Всё, теперь можешь войти.

Полина вошла и взглянула на отца:

– Я не сильно помешала?

– Ничего, я уже закончил со счетами, и теперь могу отдохнуть в обществе моей любимой дочери.

И снова Полина увидела перед собой прежнего отца – доброго и грустного. Сердце защемило. Ей захотелось извиниться и уйти, чтобы не услышать ничего плохого, что могло нарушить её душевное равновесие. Она оглянулась по сторонам. Убранство кабинета ей понравилось, особенно высокие шкафы, наполненные книгами.

– Всегда мечтала иметь огромную библиотеку. Но в моей московской однокомнатной квартире такую роскошь себе позволить не могла.

– Книги меня успокаивают, – кивнул Поль, – в них я черпаю вдохновение.

Полина почувствовала, что разговор завязывается сам собой.

– Что именно тебе нравится? – спросила она.

Поль ухмыльнулся.

– Всё то, что интересно.

– А что интересно? – не унималась Полина.

– Та книга, которая даст пищу моему мозгу. И только такая книга. Например, историческая, документальная, психологическая литература. Хотя я не прочь прочесть книгу и о ремонте.

Поль улыбнулся.

– Очень полезная книга, – серьёзно закивала дочь, – сколько раз приходилось самой делать ремонт… А ты пробовал писать что-нибудь?