- Конечно, сейчас спущусь в подвал принесу. Может из закруток что-то хочешь? Вика летом много чего сделала. Потратила весь отпуск на консервацию, захотелось ей вдруг жизни сельской познать, - он говорит о жене с нежностью, в глазах загорается огонек и мне становится завидно. Не знаю что у них там за отношения, Иван говорил «все сложно», но даже так у Макса к своей жене намного больше чувств, чем у моего мужа ко мне.

- Огурчики разве что может. Если есть, конечно.

- Огурчиков у нас много, - смеется он. Улыбка у Максима красивая. Я давно это заметила.

До обеда я вожусь на кухне то и дело не выпуская из поля зрения телефон, Иван так и не звонит. Спит или ему все равно где я?

Максим возится во дворе, топит баню, несколько раз забегает на кухню, чтобы восхиться ароматами и наспех съесть бутерброд. Наконец-то все готово, я с волнением накрываю на стол и зову его обедать.

Мы садимся друг напротив друга, Максим ведет себя непринужденно, болтает о чем-то, я же ощущаю неловкость, несмотря на то что мы не один год друг друга знаем.

Только я беру в руку ложку, как мой телефон начинает звонить. Лицо начинает гореть, а руки трястись, потому что это муж. Я быстро накрываю ладонью телефон, сбрасываю звонок и отправляю телефон в режим полета. Пока что говорить с ним не настроена.

- Клиенты. Не хочу в свой выходной трубку брать, - вру Максиму и отламываю кусочек хлеба, но аппетит испорчен, еда в горло не лезет.

Дальше едим в молчании, тяжелые мысли возвращаются, как и злость на мужа. Хочется быстрее уехать отсюда и оказаться в доме одной.

- Спасибо, Оль, очень вкусно. Даже завидую Ивану, его каждый день в холодильнике ждет такая вкуснота, - голос Самойлова вырывает меня из задумчивости. Я поднимаю на него взгляд и вымученно улыбаюсь.

- Нечему завидовать, - пожимаю плечами. - Нет ничего необычного в том, чтобы вкусно готовить, - выходит резче, чем хотелось бы. – Оставляй посуду, я все помою.

- Я тогда в бане попарюсь, а потом ты.

- Хорошо, - киваю головой, встаю со своего места и несу тарелки в раковину. Специально отворачиваюсь от Максима, чтобы тот не видел как в уголочках глаз у меня начали собираться слезы.

7. Глава 7

Я подливаю из ковшика воды на камни, тело раскрасневшееся и разгоряченное. Обматываю полотенце вокруг талии и сажусь на лавку. Долго не выдерживаю. Вытеревшись насухо и одевшись, выбегаю на улицу и мчу в дом.

Максим как раз в коридоре, ищет в кармане куртки телефон, который разрывается звонкой мелодией.

- Иван звонит, - говорит мне, принимая звонок, я же замираю. Сердце пропускает удар, внутри назревает паника.

Первый порыв – выдернуть с его рук телефон и выбросить за дверь. Но все что могу – стоять столбом и, словно в замедленной съемке, наблюдать за тем как он подносит смартфон к уху.

- Меня здесь нет, пожалуйста, - говорю шепотом и складываю ладошки в умоляющем жесте.

Брови Максима в удивлении ползут вверх.

- Да? – Он принимает вызов и испытывающе смотрит на меня. Меня всю колотит от нервного напряжения.

Я уже прокручиваю в голове дорогу к трассе, там можно поймать попутку или автобус.

В комнате абсолютная тишина, звук на телефоне достаточно громкий, чтобы слышать обрывки фраз моего мужа.

- … должна была уже быть у родителей, но сейчас четвертый час, ее телефон отключен.

Я жду, что Максим меня выдаст. Ведь это логично. Они с Иваном лучшие друзья, ну и мужская солидарность как никак. Но Самойлов меня удивляет.

- Я звонил ей утром, спросить очнулся ли ты уже после вчерашней гулянки, она к подруге ехала, а не к родителям, и жаловалась, что с телефоном что-то не то.