Пришлось наврать с три короба, чтобы смягчить вину за недосказанность и тайны. Он упомянул только об отношениях с Евой в юном возрасте, скрыв долгую любовную историю, случившуюяся несколько лет назад. Также парень решил не утомлять нынешнюю девушку рассказами о непотухшей страсти в отношении Евы и, что уж там греха таить, он правды-то сказал на процентов десять. «Меньше знаешь, крепче спишь», – мысленно повторял Марк заезженную пословицу, находу придумывая небылицы для того, чтобы убедить Ренату в том, что между ними с Евой уже давно всё кончено.

– Да и вообще, прочитав это сообщение, я склонен думать, милая, что Ева просто перенервничала перед свадьбой. Все-таки не каждый день приходится замуж выходить. А вы, девушки, к такому событию очень восприимчивы. Плюс ко всему, я знаю её как облупленную. Еще со школьной скамьи. Этой девчонке всегда была присуща двойственность характера. То она что-то хочет, то потом мучается от того, что перегорела. Не воспринимай её слова всерьез, пожалуйста, – Марк придвинулся ближе к Ренате, заключил ее ладошку в свои руки и прикоснулся к ней губами.

– Марк, скажи честно, – с печалью и надеждой в глазах посмотрела на парня девушка. – ты её всё еще любишь?

Он легко улыбнулся и с философским видом произнёс:

– Ренат, уже так много времени прошло… Глупо говорить о каких-то чувствах.

– Ответь на поставленный вопрос: ты её все еще любишь? Конечно, глупо говорить о времени… Но вот только время, Марк, не лечит.

– Ты права. Время не лечит, время оставляет лишь ощущения. За это я его и люблю. А вот Еву – на вряд ли. И главное доказательство этому то, что я с тобой. Не с ней.

Марк еще раз легонько прикоснулся губами к рукам Ренаты, а затем заключил её в объятия.

– Давай больше не будем возвращаться к этой теме. Она себя изжила.

***

Ночью Марк очень плохо и тревожно спал, вертелся постоянно, тяжело дышал. Рената психанула и буквально вытолкала его в гостиную на софу, бросив вдогонку одеяло и подушку. Девушке завтра надо было рано вставать. Она уезжала помогать своим родителям, которые неожиданно решили затеять ремонт.

Оставшись в зале в полном одиночестве, наедине со всеми мыслями-тараканами, расползавшимися по самым отдаленным нервным окончаниям мозга, Марк снова невольно для себя предался воспоминаниям. “А вдруг я так быстрее усну?”

Ева обладала какой-то нечеловеческой магией. С ней было невозможно общаться, как просто с другом. К ней необъяснимо сильно влекло. С Евой нельзя было просто обсудить какие-то дела и проблемы в деловом формате – всегда подобные разговоры заканчивались переходами на личности и, в конечном итоге, минимум страстными поцелуями.

После открытия первого магазина Ева стала частым посетителем в нем. В какой-то момент Марк так хорошо изучил её вкусовые предпочтения и стиль, запомнил все размеры, что с лихвой мог подобрать для нее любой наряд по её парамертам. Порой, зная, что она планирует зайти на шопинг, сам откладывал те вещи, которые ей могут приглянуться, чтобы девушка не тратила время на долгие поиски. Марк еще со школьной скамьи помнил, что Ева хоть и обожала модничать, но длительный поход по магазинам не доставлял ей большого удовольствия, а, скорее, ужасно выматывал.

Естественно, ребята снова быстро начали общаться. Дружить, если это слово вообще уместно. В какой-то момент любая их встреча заканчивалась страстными объятиями, переходящими сначала в робкие прикосновения, а затем и в чувственные поцелуи. Ева довольствовалась таким общением, была ведь девушкой свободной, а вот Марк… Никак парень не мог закончить отношения, ведь как-никак прикипел к той девушке. Он мысленно уверял себя в том, что связь с Евой не более чем страсть, необузданное желание. Врал себе нещадно. Ведь нуждался в физической близости с ней ровно настолько же, насколько и в моральной.