Мы не можем вспомнить, кто мы такие и зачем идем из воплощения в воплощение. А ведь глубоко внутри каждого из нас находятся прошлое, настоящее и будущее. Это то место, где живет наша Душа. Оно существует независимо от того, осознаем мы это или нет. Оно не подвергается никаким изменениям во время наших воплощений, а вот Душа нарабатывает новые качества и энергию для того, чтобы пойти дальше.

Я не знаю, существуют ли какие-то проблемы, которые нельзя было бы решить через погружение. По крайней мере, я за 11 лет практики с такими не встречалась.

Вопрос о том, кто я, впервые появился у меня, как ни странно, в детском саду во время тихого часа. Но тогда я не знала, что у детей до 5–7 лет остается память о прошлых жизнях и что я умею погружаться в пространство Душ. Это пространство очень хорошо описал в своих книгах гипнотерапевт Майкл Ньютон, и, будучи взрослой, я прочитала о нем.

А в детстве я просто наблюдала, как ко мне прилетали «огоньки» – так я их называла. Я могла общаться с ними. Я знала их по именам. Было странно, что я не могла произнести эти имена своими голосовыми связками, они находились в моих ощущениях. Но это всегда были одни и те же «огоньки».

Мы не общались телепатически, как писал Майкл Ньютон, я просто знала все обо всем. Это был очень необычный опыт. Я пыталась расспросить своих близких об этом, но меня всегда гладили по голове и говорили, что мне все приснилось. Сейчас я благодарна им за то, что меня «не сдали на опыты». Уже тогда я знала, что у меня были другие родители, братья, сестры, мужья, жены, дети. И я этому не удивлялась. Это было понятно и привычно.

Расскажу об одной истории. Однажды в поезде я неожиданно провела сеанс ребенку. Это был малыш пяти-шести лет. Он так резво скакал по купе, что я от него устала. Его мама в этот момент была поглощена своим телефоном и, очевидно, забыла о мальчике.

Я обратилась к малышу:

– Как же твоей мамочке, наверное, тяжело с тобой. Ты такой подвижный.

Он ответил:

– Бабушке еще тяжелее было с моей мамой.

В этот момент мама оторвалась от телефона. Я это заметила, но продолжила разговор:

– А почему ты так думаешь?

– Да она от нее так убегала, что бабушка хваталась за сердце и потом не хотела ее отпускать гулять. Я долго за ней наблюдал. Я видел, как она познакомилась с папой в какой-то кафешке. Папа шел с подносом и, когда он проходил мимо мамы, она уронила на пол вилку, подняла ее и толкнула папу. И папин кисель упал прямо маме на голову.

Тут мама встрепенулась и начала упрекать сына:

– Что ты все выдумываешь? Это тебе бабушка рассказала?

– Нет, я не выдумываю. Папа не понравился бабушке, и она тебе говорила, что он не для семьи. Стала бы она об этом мне рассказывать. На тебе тогда было платье с цветочками и поясом от другого платья.

Тут мама возмутилась:

– Ты не можешь этого знать. Не придумывай. Что о тебе подумает тетя?

Но я была в восторге! И тут же, чтобы отвлечь маму, задала следующий вопрос:

– А ты помнишь свою другую маму?

– Помню. Она была толстая. Не такая красивая, как эта моя мама.

Маме, видимо, тоже стали интересны «фантазии» сына. Я продолжила:

– А ты помнишь, где тогда жил?

– На берегу моря. В Латакии.

Я опешила, потому что, к своему стыду, впервые услышала об этой стране. Уже после разговора с мальчиком, когда вернулась домой, я зашла в интернет и выяснила, что Латакия – это не страна, а город в Сирии. И он, действительно, находится на берегу моря.

А мальчик тем временем продолжил:

– Я жил с двумя сестрами, и им нужно было готовить приданое, но наша семья была бедной. И когда я вырос, я стал работать пиратом.