Мы ездили к всевозможным иконам, искали у меня аденому гипофиза, я часами не вставала с постели после секса и пила таблетки, которые понижали уровень каких-то там гормонов и напрочь убивали во мне желание жить. Я могла, вернувшись домой с работы, просто несколько часов лежать, уставившись в стену, ничего не желая, ни о чем не думая, ничего не чувствуя. Мое желание забеременеть становилось попросту маниакальным, тесты на овуляцию – предметом первой необходимости, а если в течении пары недель у меня не было какой-то очередной консультации с врачом, мне казалось, что я ничего не делаю ради своей цели. Жизнь делилась на равные отрезки по 28 дней каждый. Все это действительно переходило разумные границы, но я этого не видела.

Подливала масла в огонь мама, любившая заводить одну и ту же пластинку о том, что нужно было рожать ребенка в 20 лет, когда мы только поженились. Мне было почти 25, особой разницы я не видела, но нервы мама мне трепала мастерски.

Внутри меня боролись противоречия. Я хотела и одновременно очень боялась делать ЭКО. Я не боялась боли, скорее, глядя на чужие примеры, боялась нанести непоправимый вред здоровью. Еще я боялась неудачи и того, что с таким ударом я не справлюсь. Врачи в один голос говорили, что никакого ЭКО не нужно, никаких показаний к этому нет, и нужно пробовать традиционным методом и ждать. Мы пробовали и ждали, но сомнения черными тучами бродили в моей голове.

Единственной вещью, которая могла вырвать меня из этого болота боли и страха, была мысль о путешествиях. Мне кажется, планирование путешествия – это тоже его часть. Пусть не всегда все планы сбываются, но если их нет вовсе, то и чемоданы паковать незачем. Денис хотел в Испанию, туда, где тренируется его самая любимая футбольная команда «Барселона». Он говорил еще что-то про паэлью, сангрию и Леонеля Месси, но я уже не слушала, я была согласна.

По-моему, это была единственная поездка, в организации которой я практически не принимала участия. Я только кивала и со всем соглашалась. Даже отель муж выбрал сам, как и место, где мы будем отдыхать. Мне просто хотелось уехать куда угодно.

Маленький городок Калелла – один из сотни, раскиданных по побережью Коста Брава. От моря он отрезан веткой железной дороги, тянущейся вдоль воды от Барселоны до самого Бланеса.

Это настоящий испанский городок, наполненный пешеходными улочками, двухэтажными домиками с яркой черепицей и миленькими магазинчиками, с церковью, окутывающей пространство звоном колоколов, и маленькими семейными ресторанами с клетчатыми скатертями, замирающими во время сиесты. Смотришь на кованые решётки балконов, деревянные ставни, и воображение так и рисует толпы народа, с шумом и криками убегающие от черного быка в день Энсьерро2.

Это был последний раз, когда я бездумно слушала отельных гидов и соглашалась на их предложения, не до конца понимая, куда вписываюсь. Меня захватил рассказ о монастыре, примостившемся на вершине горы Монсеррат, и мы отправились в это приключение.

На большом туристическом автобусе мы поднимались в гору по серпантину. Укутанные зеленью склоны не давали оторваться от окна. Мы забирались выше и выше. На поворотах закладывало уши и замирало дыхание от такой необычной красоты. Когда автобус вилял на очередном изгибе, казалось, что земли под колесами нет, и мы просто висим над пропастью.

По пути мы узнали, что монастырь славится хором мальчиков. Сразу представляешь себе чистые детские голоса, поющие в акустике храма. Люди со всего мира съезжаются, чтобы услышать это вживую. Как только голос начинает «ломаться», мальчику приходится покинуть хор, но память о его голосе сохраняют, пусть и в записи, и он будет звучать в стенах монастыря вечно.