– Ты возвращаешься в академию, где будет человек, сделавший тебе больно. Я переживаю за тебя, доча.

Если бы мама не напомнила об этом, я бы до самого понедельника чувствовала бы себя прекрасно. Наверное. Не знаю.

Но мама напомнила, и сердце снова сжалось в тисках. Не знаю, расскажу ли я ей вообще когда-нибудь о том, что знаю правду. Но почему она мне не расскажет? Зачем скрывает это?

– Знаешь, у меня когда-то тоже был человек, сделавший мне больно. Ещё до папы. Мне хватило смелости уйти от него, и то благодаря Ричи.

– Что случилось? – спрашиваю я.

– Я приехала в столицу на экскурсию со своими одноклассниками…

Сара Чедвик

Мы ходили по паркам, по музеям, были в центре космонавтики, в зале по наблюдению за небесными телами и в других не менее захватывающих местах. Мы присматривали себе разные колледжи, университеты, академии – кому, что интересно было. Нас отводили так же в генетическую лабораторию, откуда и появилась моя любовь к медицине.

Вернувшись в гимназию, я сделала упор на химию, биологию и сопутствующие предметы. Выбрала углублённые факультативы по необходимым мне наукам. А когда поступила, моему счастья не было предела.

Я довольно быстро обросла друзьями, своей компанией по интересам и кучей несерьёзных поклонников. Но один особенно выделялся. Он был неординарным парнем. Он долго ухаживал за мной, дарил цветы, делал много комплиментов, но держался немного в стороне от моих друзей. Он был очень хорошим, и я не смогла устоять.

Он пригласил меня на свидание в парк аттракционов, мы катались на колесе обозрения, я едва смогла уломать его пойти на крутящийся молот, после чего почти сразу пожалела, потому что храбрости у него поубавилось.

– Что-то я не очень хорошо себя чувствую, – сказал Эдвард.

Мы решили отдохнуть от шума в близлежащем парке. Мы сели на лавочку, в ларьке неподалёку он купил нам мороженое и мы просто сидели и болтали ни о чём. Когда стало уже прохладно, он галантно обернул меня в свой пиджак и проводил в общежитие.

Он не торопил меня и это подкупало. Я никогда не была ханжой, и когда была на первом курсе, уже имела кое-какой опыт, но мне было приятно растягивать этот конфетно-букетный период, подогревая наше желание.

– Я приятно провёл время, – он наклонился, касаясь губами кончиков моих пальцев. Я поцеловала его на прощание и упорхнула в общежитие.

Эдвард Салливан был очень галантным кавалером, но немного скрытным. Я почти ничего о нём не знала, кроме того, что он учится в частной академии и, что я нравлюсь ему. Его интересовала наука, но не какая-то конкретная, а всего понемногу.

Он занимался бизнесом, изучал психологию, маркетинг, международные отношения. Он был необычайно умным молодым человеком, чем приковывал к себе внимание не только девушек, но и парней своего возраста и даже мужчин постарше. Его уважали за то, как он умеет себя преподнести.

Он был гордым, остроумным и точно знал, чего он хочет. И шёл к своим целям вопреки всему. И одной из его целей стала я. Не сказать, что я была против, но и торопиться не хотела. Он привлекал к себе внимание не только из-за того, каким он был, но и из-за своей фамилии.

Как я узнала намного позже, он был сыном бизнесмена, не последнего человека в стране. Я никогда не знала, его родителей лично, но слухи ходили разные. От того, что его отец глава местной мафии до того, что он сбежавший иностранец, решивший начать новую жизнь. Никогда не узнаю, что из этого правда, да и мне было всё равно.

Деньги и слава никогда не привлекали меня, скорее наоборот. Я не жаждала быть в центре внимания и не хотела, что бы обо мне ходили сплетни как в университете, так и в городе вообще. Потому я очень долго скрывала наши свидания и не позволяла ему проявлять чувств на публике.