Глядя, как Гелан, что-то напевая, выложил лепешку на разогретый гриль и занялся соусом, не забывая одной рукой перемешивать мясо, я подумал, что, наверное, Дикки тогда и не стоит никуда водить. Ну, если здесь отгрохают второй Отуро. Получится, что мы, как дураки, сами поспособствовали своим похоронам. Глупо же.

А с другой стороны, Эвер Дикки Хансен и без нашей помощи сможет высмотреть все, что надо, оценит потенциал и предоставит необходимые данные своему нанимателю. И тогда мы опять окажемся дураками. Потому что могли хоть что-то на этом заработать.

Я много раз слышал про обстоятельства непреодолимой силы. Например, когда цунами идет на остров. Как ты можешь противостоять многометровым волнам? Никак. Даже если у тебя будет спасательная капсула класса «Озахиро» или «Йосаи», все равно ты будешь болтаться в толще воды какое-то время. Спасешься – да, но никак не укротишь ярость океана.

Возможно, происходящее на Додекан-сайто имеет характер именно таких обстоятельств?

– Янгон-ага.

Гелан насыпал на поверхности лепешки горку из мясной стружки, добавил мелко нарезанных овощей, несколько длинных картофельных стручков, полил соусом и, завернув, с улыбкой на пластиковой тарелке передал золотистую мега-питу Янгону. У меня аж слюнки потекли, а у Кэми забурчало в животе.

– И «Каваджиро», – сказал Гелан, наливая из бутылки в высокий прозрачный бокал шипящий сиреневый напиток.

– Сколько? – спросил Янгон.

– Шесть йен семьдесят пять сен, – Гелан протянул светлую чек-пластинку.

Янгон прижал пластинку к предплечью у запястья. Гелан на мгновение завел глаза и кивнул.

– Транзакция завершена. Приятного аппетита!

Янгон поклонился, выкинул потемневшую пластинку в корзинку для мусора и с только что полученным богатством направился к одному из столиков. Мы с Кэми заступили на его место.

– Рад вас видеть, дорогие мои! – раскинул руки Гелан. – Тиро-ага, вы такой серьезный! Кэми-ханум, как ваши дела?

Кэми приподняла свою «йокики»-ногу.

– Сегодня ничего, – сказала она. – А так, бывает, протезы капризничают.

– Ай-яй-яй! – сокрушился Гелан. – Но я уверен, что вы поправитесь, и все будет хорошо!

– Это навсегда, – вздохнула Кэми.

Продавец лепешек приподнял брови.

– Кэми-ханум! Мир не стоит на месте! – воскликнул он. – Ты думаешь, у Гелана Дихмета не было огорчений? О! Ему три года назад сказали: все, можешь выкинуть сердце, как мусор на Тойдеканн. И что я сделал? Выкинул! Поставил новое сердце от «КардиоТэк Сютоку» и с радостью забыл старое.

– Это, наверное, дорого, – предположил я.

Гелан улыбнулся.

– Не дороже жизни, Тиро-ага. Тем более, что я взял старую версию. Старые версии через год-полтора падают в цене в два раза. А через три года стоят уже вчетверо меньше, чем стоили в первые дни продаж. Периодически только перепрошивать надо. Но за это любой джинкочи возьмет сущую ерунду.

– Все равно дорого, – сказал я.

– Ты разве не веришь в себя? – строго спросил араб.

Я подумал.

– Верю, – сказал я.

– Ну, если веришь, значит, нет ничего невозможного. Но сначала сделай заказ.

Я посмотрел, как Янгон торопливо жует и облизывает от соуса пальцы, а анимаро-толпа из разных страшилищ таращит на него жадные глаза.

– Мега-пита и «До-Юй» ноль-пять.

– Следуешь примеру друга? Это очень хорошо! – заявил Гелан, берясь за нож. – А что будет Кэми-ханум?

– Мне просто большую лепешку, – сказала Кэми.

– А лимонад?

– «До-Юй». Только маленький.

– Замечательно! Исполняю.

Гелан развернулся лицом к печи, грилю, жару, лепешкам в пищевом пластике, посуде, никелированной поверхности стола и спиной к стойке. Лысина на его затылке отразила падающий сверху свет. Зашелестел, обрезая мясо, нож в руке.