- С чего ты взял?

- Обычно чайлдфри считают мою работу кошмаром. Они и одного ребенка не могут вынести, а у меня их производство на потоке.

- У меня двое детей, - сказала я тихо и спряталась за чашкой кофе.

- Здорово. Рад за тебя очень.

Никита снова звучал очень искренне и дружелюбно. В любой другой день я бы стала рассказывать ему о Миле и Динаре, любимом муже, о счастливой и беззаботной жизни. Но больше этой жизни у меня не было. Только куча проблем.

Поэтому добрая улыбка и доброжелательный тон Ратманова взбесили меня до тряски. Я сорвалась в один момент.

- Ничего здоровского нет в моей жизни, Ник, - почти закричала я.

Никита встрепенулся. Улыбка сползла с его лица. Меня это только подзадорило.

- Все было здорово, пока муж не сказал, что нашел другую, и не ушел из дома. Он взял и бросил меня с двумя детьми. За пять минут. А я теперь еще и беременная. Одна, понимаешь? Куда мне этот ребенок? Хотела аборт сделать таблетками, пока срок еще маленький. Так меня послали подумать. Понимаешь? Ты же врач! Ты должен понимать. Объясни мне, о чем тут думать?!

- Это обычная процедура, - сказал Никита уже без улыбочки, спокойно и ровно. - Твой врач все правильно сделал. Тебе нужно подумать.

Он протянул салфетки, и я выхватила их, прижала к глазам. Убавив громкость, я продолжала негодовать шепотом:

- Не хочу я думать, Никита. У меня жизнь рушится. Я понятия не имею, что буду делать с двумя детьми теперь. Он может все у нас забрать. Как я буду платить за еду, квартиру, школу? Понимаешь, насколько все ужасно?

Вряд ли Никита понимал, но он продолжал сидеть со мной за столом и совсем не паниковал.

Любой мужчина в такой ситуации уже бы попросил счет и сбежал или мычал бы невнятно, мечтая закончить странную встречу.

Возможно, акушеры-гинекологи реагируют на бабьи истерики иначе? Он, наверное, всякого повидал в родовых. Мои сопли - не самые страшные жидкости, с которыми Ратманов имел дело.

Мне снова стало стыдно. Я еще раз высморкалась, поспешила сама уйти.

- Прости, Ник. Я тоже рада встрече, но сейчас не лучший момент для ностальгической болтовни.

Вытерев глаза, я собралась встать, но Никита поймал меня за руку и властно велел:

- Присядь, Лена. Куда ты собралась в таком состоянии?

- Домой поеду. У меня машина тут на стоянке.

- Не надо тебе сейчас за руль. Пей свой чай, суши сопли.

Он командовал, как Тимур. Но мужу всегда хотелось перечить, а приказы Никиты показались мне скорее заботой. Он точно не пытался меня продавить. Скорее, беспокоился.

- Слушаюсь, доктор, - буркнула я и бросила пытаться сбежать.

- Вот и умница, - похвалил Никита.

Он встал и сходил к стойке, вернулся с малиновой корзинкой.

- Давай, ешь, - велел Никита, отдав мне любимое лакомство.

Я чуть не расплакалась. Он помнил, что я люблю именно с малиной.

- Не перепутал? Малина все еще лучшая ягода на земле? - уточнил он с лукавой усмешкой.

- Обожаю ее и тебя, - выпалила я на эмоциях.

От его доброты у меня опять глаза были на мокром месте.

- Я не заслужила такого, Ник. Зря ты со мной возишься.

Никита сдвинул брови и отругал меня.

- Глупости какие. Мы же друзья.

- Я тебя бросила ради богатого взрослого мужика, - напомнила я, скорее уплетая песочную корзинку с ягодами.

Чтобы Никита не отобрал ее, если вдруг вспомнит все и решит меня наказать. Но он не собирался быть жестоким.

- Ты вышла за него, да? - спросил Ник.

- Ага.

- Ну… стало быть, все по-честному. Ты влюбилась, не врала мне.

- И твое эго не было задето?

- Было, конечно. Но я это пережил. Боюсь, что сам бросил бы ты тебя через год из-за учебы. Или потом из-за работы. Если честно, у меня совсем не было времени на отношения.