– Здравствуйте, – сказала я, протянув руку новому клиенту. – Я доктор Элизабет Ломбардо. Можете называть меня Элизабет.
Представляясь клиентам, я упоминаю докторскую степень, чтобы они знали о моей профессиональной подготовке, и прошу называть меня по имени, чтобы дать им понять, что я открыта для общения.
– Доктор Стернер, – коротко ответил клиент.
Доктора Уильяма Стернера направил ко мне его лечащий врач, чтобы разобраться с хроническими болями. С первой же минуты стало ясно, что клиент не хочет иметь со мной дела.
– Должен быть с вами откровенным, – сказал он, когда мы заняли кресла в моем кабинете, – я не очень-то верю в психологию.
Произнося слово «психологию», он изобразил в воздухе кавычки, как бы говоря, что это не научная дисциплина.
Пока мы говорили о его хронических болях, стало ясно, что он страдает от перфекционизма. Уильям рассказал о стрессе, который испытывает дома, потому что его жена решила снова пойти учиться.
– Она больше не следит за домом так, как раньше. В прошлую среду она пообещала зайти за продуктами, но не сделала этого.
Когда я подняла тему перфекционизма, он ответил:
– Конечно, всё должно быть идеально! Я нейрохирург. Когда я оперирую чей-то мозг, я не могу делать работу как попало.
– Согласна. Но, – сказала я, – вопрос жизни и смерти в операционной и восприятие каждой ошибки вне хирургии как критической – разные вещи. Какой стала бы ваша жизнь, если бы за пределами операционной вы не корили за несовершенство себя и других? Если бы вы перестали обвинять, обдумали, что пошло не так, и постарались исправить ошибки?
В его взгляде я прочла: «О чем вы вообще?»
Однако он пообещал своему лечащему врачу встретиться со мной хотя бы четыре раза и потому согласился поработать над своим стрессовым образом мышления (включая перфекционизм).
На четвертую встречу он пришел с улыбкой. Я пожала ему руку со словами: «Здравствуйте, доктор Стернер», – а он ответил: «Называйте меня Уильям».
Едва сев в кресло, он начал увлеченно рассказывать о том, как накануне жена сказала, что рада переменам, которые заметила в нем. Используя мои стратегии (которыми я поделюсь с вами), Уильям понял, что может совершенствоваться, не доводя до стресса ни себя, ни окружающих. Более того, он заметил, что его страдания значительно уменьшились.
– Думаю, в психологии что-то есть, – сказал он с улыбкой.
Нарциссизм – не перфекционизм. В последнее время мы часто слышим слово «нарциссизм». Оно означает раздутое самомнение, сосредоточенность на своей персоне и потребность в восхищении окружающих.
Нарциссы эгоцентричны и вечно заняты собой, своими предпочтениями и нуждами. Уверена, вы знаете таких людей. «Друг», который без остановки говорит о себе и не находит времени, чтобы послушать вас. Человек, который проходит без очереди, делая вид, будто не замечает десятков (а то и больше) ожидающих. Сосед, который громко включает музыку в любое время дня и ночи, но вызывает полицию, если ваши гости паркуются напротив его дома.
Я стараюсь не путать мастерство и совершенство. Я могу достичь мастерства, но совершенство – удел Бога.
Майкл Джей Фокс, актер
Иногда перфекционисты напоминают нарциссов из-за своей сосредоточенности на достижении целей. Страх неудачи и желание победить питают их соревновательную натуру, а другим кажется, что они думают только о себе. Уверенность перфекционистов, что существует только один верный способ действий – тот, который выбрали они, – производит впечатление эгоцентризма.
Однако перфекционисты (обычно) не нарциссы. Они не проявляют характерной для нарциссизма черствости. В отличие от нарциссов, они не считают себя особенными, не действуют эмоционально, резко.