С наступлением сумерек море разволновалось, и воздух пах солью и водорослями, а тело ласкал проказник ветер, забиравшийся под одежду и заставлявший ёжится, отчего по телу пробегали мурашки. Я куталась в палантин и плотнее прижималась к Стёпе, который шёл, приобняв меня обеими руками. Дети шли немного впереди, и я снова почувствовала, что счастлива. Я простила мужу бессонную ночь и целый день в одиночестве.

– Стёпа… – позвала я его, отвлекая от каких-то раздумий. Он просто вопросительно промычал в ответ. – Пообещай мне, что больше такого не будет.

– Какого – такого?

– Не притворяйся. Пообещай, что больше не будешь пить всякую гадость, тем более в таком количестве. Если хочешь, лучше возьмём у Вачика домашнее вино, посидим вместе, поговорим, я выпью с тобой. Вспомним былые времена. Или в магазине купим водочки. Только не пей больше эту непонятного происхождения субстанцию, ладно?

– Ну, раз водочку разрешаешь, то не буду. – Он улыбнулся и поцеловал меня в щёку. Я не поняла, шутит он или нет, но решила не накалять обстановку и прекратить разговор на щекотливую тему.

Центральная набережная в Лоо оказалась не такой уж и большой. А выбор развлечений довольно ограниченным. Разные тиры и лохотроны, в одном небольшом помещении стояло множество аквариумов с какими-то мальками, называлось всё это «рыбный пилинг» – засовываешь ноги в аквариум, а рыбы съедают отмершие клетки кожи. Работало множество кафе, в каждом гремела музыка, и всё это сливалось в ужасную какофонию, так что хотелось скорее куда-то заскочить и слушать что-то одно определённое.

Прогулявшись трижды туда-сюда, мы в итоге решили зайти в кафе, где проходила шоу-программа. Ведущие развлекали народ нехитрыми способами, старыми, как мир. Как я, во всяком случае. Синхробуффонада, переодевание парней в женскую одежду. Потом появились местные КВНщики. Детям я разрешила выпить шампанского. Мы кушали шашлычок, запивая его водочкой и посмеиваясь над простыми и не очень-то изящными шутками, понятными порой только местным. Но с каждой опрокинутой рюмкой шутки становились всё смешнее. И тут ведущий снова взял в руки микрофон и объявил конкурс.

Стёпа сразу сорвался с места, и не успела я глазом моргнуть, как он уже стоял посреди танцпола рядом с ведущим и лучезарно улыбался остальным посетителям кафе. Внутри меня закопошилось некое предчувствие, я даже с трудом проглотила кусочек мяса, который в тот момент жевала. Однако уводить мужа с танцпола на глазах всего кафе мне показалось неуместным, и я стала себя уговаривать, что всё будет хорошо. Тем временем вокруг ведущего уже собралось человек десять, желающих принять участие в конкурсе. Когда ведущий рассказал, в чём конкурс заключается, я поняла, что меня ждёт ещё одна ужасная ночь. Помните детскую игру со стульями, когда стульев на один меньше, чем людей, которые под музыку вокруг них ходят? И кто не успевает опустить свою пятую точку на сиденье в тот момент, когда музыка смолкает, выбывает из игры. Ведущий предлагал повторить всё то же самое, только роль стульев выполняли рюмки, и надо было не садиться на них, а выпивать содержимое.

С каждым раундом официанты заменяли «отработанные» рюмки на более вместительные, и всё больше наполняли их алкоголем. Когда Стёпа дошёл до полуфинала, я не выдержала и подошла к нему, умоляя остановиться. Ведущий что-то говорил, высмеивая ситуацию, вокруг раздавались взрывы хохота, но мне было плевать. Я хотела остановить Стёпу, спасти его самого и нашу семью в целом от очередного мучительного испытания. Он оттолкнул меня. Дошёл до конца и выиграл конкурс. В качестве приза Стёпе выдали бутылку водки. Я сказала, что мы уходим, он сопротивлялся. Вероника плакала, Кирилл пытался мне помочь. В итоге официант помог нам вызвать такси. В машине Стёпа невнятно бормотал: