Вернувшись домой, Митяй снова растопил погасшую печь и поставил на неё две кастрюли воды. Пока они грелись, оттирал Стешины ноги снегом, а потом долго отогревал горячей водой. Хорошенько распарив, бережно вытер махровым полотенцем, взял на руки, словно маленького ребёнка, и уложил в постель. Прибрав в комнате, лёг рядом и прижался к Стеше. Она лежала, сложив руки вдоль тела и вытянувшись в струнку, а он время от времени вздрагивал и обнимал её ещё сильней. За всё время они ни сказали друг другу ни слова.

Глава 2

С той поры всё в ней изменилось. Стеша работала на ферме, как и прежде, только стала ещё молчаливей, такой, какой была её бабушка. Дома старалась занять себя делом, однако её руки сами выполняли привычную работу, а мысли блуждали где – то далеко. В дурную погоду, поздними вечерами, она часто подходила к окну, долго вглядывалась в темноту и вслушивалась в завывания ветра, словно хотела услышать и понять что – то тайное и важное. Когда Митяй в такие минуты обращался к ней, она не слышала, или делала вид, что не слышит, а если он продолжал требовать ответа, смотрела на него тяжёлым взглядом, и казалось, что ещё немного , и она взвоет подобно раненой волчице. Однажды Митяй не выдержал и закричал:

– Чего ты туда засмотрелась? Что ты там увидела? А может кого – то ждёшь? Уж не Кирюху ли? Говори сейчас же…

Стеша стояла не оборачиваясь. Митяй решил посмотреть, что привлекает её взгляд, подошел к окну, и отдёрнув занавеску, посмотрел в темноту. Прямоугольник света падал на поленницу, сложенную напротив окна. На ней сидел огромный пёс, очень похожий на волка, и смотрел прямо на него. Митяй знал всех собак в округе наперечёт, но такого не было ни у кого, это он знал точно. Митяй постучал костяшками пальцев по стеклу и крикнул «а ну пошёл отсюда!».

Пёс ощетинился, и, оскалившись, резко подался вперёд, словно собирался прыгнуть. Видимо, тонкого оконного стекла он не замечал или преградой для себя не считал. Митяй ощутил пробежавший по спине холодок, отшатнулся от окна и задёрнул занавеску. Повернувшись к Стеше, увидел холодный, невозмутимый взгляд и слегка искривлённые в насмешливой полуулыбке губы. Точно так смотрел на него зверь, сидевший за окном.

– Ведьма!!!– закричал Митяй, пятясь от неё, – да ты же ведьма… Не зря тебя даже волки не тронули… Ничего, завтра мужики будут делать на них облаву. Повыбьют всех до единого.

В глазах Стеши блеснула тревога.

– Откуда ты знаешь? – спросила она.

– Мужики рассказывали. Кирюха с охотниками договорился, а их приглашал в загонщики. Ивантеевские тоже придут. И я пойду.

Стеша медленно сняла с гвоздя тулуп, накинула на плечи и открыла дверь.

– Ты куда это собралась? Вернись сейчас же, дура! – крикнул Митяй.

Стеша на его крик не обратила никакого внимания и молча вышла на улицу. Митяй бросился к двери, начал обуваться, но замешкался, не попадая в голенище. Плюнув, отшвырнул сапог в сторону и подбежал к окну. Зверь по – прежнему сидел на поленнице. Стеша стояла напротив него и что – то говорила. Казалось, ещё немного и эта дикая тварь начнет лизать ей руки.

Когда в окне появился силуэт Митяя, повернул голову и, глядя на него, снова ощетинился. Стеша тоже оглянулась. Не сводя с Митяя глаз, вспыхнувших зеленоватым светом, шагнула ближе к зверю и повела головой, словно приглашая мужа сделать то же самое. Пёс спрыгнул с поленницы, и встал рядом с нею. Митяй в сердцах задёрнул шторку, присел к столу, и, обхватив голову руками, задумался. Выходить из дома не стоит. Стешка в его заступничестве не нуждалась, это факт. С нею явно творится что – то непонятное. Похоже, она тронулась умом и потеряла страх, а бог блаженных любит и бережет. Иначе чем можно объяснить всё то, что произошло с нею за последнее время. А вот сам он сто раз подумает, прежде чем выйти на улицу с наступлением темноты теперь, когда вокруг творится эдакая чертовщина.