– Ммммм – это означало «отвези меня домой, зараза!»

– Не злись, ничего тебе в больнице делать не будут

– Рррр – этим я хотел сказать «Врёшь, ты всё, Мэджик. Будут делать, ещё как. Там будет больно»

– Не рычи, Мамаду – отвечает брат и продолжает спокойно, как будто ни в чём не бывало вести машину.

В больницу мы приехали где-то спустя час. Здание было большим, белым, с множеством этажей. Если бы не мои мрачные мысли, то оно бы даже показалось мне красивым. Но нет. Оно только страх вызывает и всё.

Брат усадил меня в коляску и покатил по пандусу на крыльцо больнички. Из здания выходили люди, – пациенты. Уставшие, желающие поскорее домой вернуться, отдохнуть. Везёт им! А мне только предстояло весь этот ужас пройти.

Брат с кем-то побеседовал в регистратуре. Назвал моё имя, фамилию, что-то ещё. Получил мою карту и мы пошли дальше по коридору.

Нам предстояло подняться на лифте. Вот единственное хорошее в больнице – лифт! Потому что, там спокойнее и просто очень весело кататься туда сюда на этой штуке. И думать о разном тоже можно, потому что не надо бояться.

Но, лифт всё же штука не долгая, как любое удовольствие заканчивается и вскоре, мы оказались на нужном этаже, возле двери кардиохирурга.

Я не знаю, что у меня за проблемы с сердцем. Врачи, которые были у нас на родине, во Франции не могли поставить мне нужного диагноза. Поэтому написали там что-то непонятное. Там же установили мне кардиостимулятор.

Братья надеялись, что переезд в Россию даст им ответ на мой вопрос. Но никто так и не смог понять, почему моё сердце не хотело работать как надо.

Мой кардиолог, зовут его Виктор Арский изучал мои справки несколько месяцев. Таскал меня с одного осмотра на другой, отправлял к генетикам, которых я терпеть уже не могу. Но, так ничего и не понял.

И несмотря ни на что, сдаваться не захотел. Следил за состоянием моего здоровья, чтобы плохо мне не становилось.

Операций на сердце он старался избегать по максимуму, боялся, что мне может стать хуже. Но, один раз мне операция понадобилась.

У меня как-то были очень сильные боли в груди. Мы тогда уже переехали в Россию. Я очень плакал, потому что терпеть эти боли было невозможно, а сказать об этом не мог.

И братья вовремя поняли, что что-то случилось и потащили меня в больницу. Там оказалось, что аппарат не справился с работой и просто сломался. Нужно было менять кардиостимулятор. И очень быстро.

Благо, деньги у нас были и меня считай в тот же день положили на операционный стол.

Операция прошла с осложнениями, но я остался жив. Несколько дней провёл в реанимации, благо в сознании, но состояние было тяжёлое.

Братьев почти не пускали, а если и пускали, то они стояли и держали меня за руку и иногда что-то тихо говорили.

Выписали меня через месяц или около того. И это было очень хорошо, потому что мой опыт нахождения в больнице ещё раз убедил меня, что это место – самое худшее в мире.

Врач вызвал нас в кабинет и мы зашли. В кабинете всё как обычно: кушетка, приборы и стол врача. Сам доктор сидел за столом и увидев нам приветливо улыбнулся.

Виктор Арский относится к тем людям, которые постоянно улыбаются, смеются. И это не смотря на то, что у него работы слишком много для одного дня. Как он с этим справляется.

– Здравствуйте – врач встаёт и подходит ко мне, а потом говорит брату уложить меня на кушетку – жалоб у него нет?

– Нет – отвечает Мэджик и укладывает меня на кушетку – в последнее время ничего тревожного в его здоровье не замечено

«Кроме моей долбаной жизни» – подумал я, слушая как эти двое обсуждают мое состояние.

Самое нелюбимое занятие в жизни – лежать на больничной кушетке и ощущать, как к тебе подключаются какие-то приборы