– Прости меня! – проговорил он вдруг, не трогаясь с места, и в его голосе прозвучало столько искреннего сожаления, что девушка невольно остановилась.

– Я желаю тебе счастья с твоим мужем, – сказал он совершенно серьезно, – Ты обязательно должна стать счастливой.

– У меня нет мужа, – ответила она, обернувшись, и снова загляделась в синие, затуманившиеся неведомой печалью глаза.

– Но скоро будет.

– Нет. Мы расстались.

Она сама не поняла, зачем сказала это. Глаза Корнелия сверкнули, в мгновение ока он снова оказался подле нее, нежно взял за плечи и произнес:

– Вы расстались из-за меня?

– Отчасти. Он не поверил в мою невиновность.

– Как же ты живешь? У тебя есть деньги? Чем зарабатываешь на жизнь?

– Не тем, о чем ты подумал в первый раз, – смущенно выдохнула она.

– Теперь я знаю это. Так чем же?

– Я неплохо пою. Меня приглашают развлекать гостей на праздниках и платят хорошо.

– Развлекать гостей?..

– Только пением.

Корнелий нахмурился, представив себе Антонию среди пьяных гостей. Он хорошо знал, чем порой заканчиваются праздники и как обращаются с такими как она прелестными молодыми девочками. Он крепче прижал ее к себе.

– Оставайся. Перебирайся сюда с отцом. Я буду заботиться о тебе и о нем. И никто, никогда не заставит тебя больше веселить пьяную публику на пирах.

– Мне остаться? – она не верила своим ушам, ее просил остаться великолепный юноша, потомственный аристократ. Остаться в этом огромном доме? Ей, бедной девушке с Велабра!

– А разве ты не хочешь быть со мной? – спросил он, склоняясь совсем низко к милому лицу, – Ты заворожила меня, теперь я весь твой.

Она дрожала в новом приступе волнения. Никогда еще мужчина не просил ее о близости с ним.

– Мне страшно, – прошептала она, – Мне очень страшно!

Ее прекрасные глаза наполнились слезами, и он внезапно понял, чего она так боится.

– Ты еще не была с мужчиной? – выдохнул он.

Она, не отвечая, просто смотрела на него, охваченная неизвестным ей прежде чувством, и, хотя она назвала это чувство страхом, то было нечто иное, чему она пока не знала названия.

– Не бойся меня, – проговорил он потрясенный, любуясь ею с новым наслаждением, – Я совсем не хочу, чтобы ты боялась.

Умелый соблазнитель, которому охотно подчинялись прекрасные женщины всех сословий, внезапно оробел перед этой маленькой хрупкой девочкой, опасаясь обидеть ее и потерять.

– Ты мне снилась каждую ночь, – неожиданно признался он, глядя на нее с отчаянной надеждой, – Не знаю почему, мое сердце так ждет тебя и так бьется, когда ты рядом. Если бы ты могла остаться…

– Мой господин! – прошептала Антония вся трепеща, но вовсе не стремясь избавиться от его объятий, столь же желанных, сколь и опасных.

Прежде, чем она успела сообразить, что происходит его губы оказались на ее губах, завладели ими с мягкой настойчивостью. Паника и наслаждение одновременно охватили Антонию. Она попыталась вырваться, но Корнелий не позволил ей убежать, властно обхватив за плечи.

– Ты мне нужна, я умираю без тебя, не отказывай мне сейчас, – простонал он, вновь заглядывая в бездонные, полные противоречивых чувств глаза, – Можно я буду первым? Прошу позволь, Антония…

Она тихо ахнула, еще раз рванулась из его рук, не на шутку напуганная таким натиском, но вдруг, выпущенная им из объятий, испугалась другого – охватившего ее холода потери. Всем своим существом она тянулась к Корнелию, зачарованная его взглядами и нежным шепотом. Синие, потемневшие от желания глаза не хотели ее отпустить. Робким движением она сама подалась к юноше, преодолев стыдливость и девичий страх, обхватила за талию, заставляя его кровь быстрее заструиться по жилам. Новый поцелуй настиг ее уста, жадный, жаркий, сладостный. От неведомого прежде наслаждения закружилась голова.