Марк отвалился от нее, просто-напросто не удержался на двух волчьих лапах.

Запах шерсти. Враждебное рычание. Мебель разлетается в щепы. Бесконечный звон стекла.

Перед глазами у Даши размытые пятна. Ее тело живет отдельной жизнью, растягивается, утяжеляется. Думать она не способна.

Но ей не больно. Скорее, неудобно. Не выпрямиться, не пошевелиться. И от тебя ничего не зависит. Изменения происходят автономно от твоей воли.

Наконец ее отпустило. Она вновь могла двигаться и соображать.

А как двигаться, если лапы разъезжаются?

Лапы?

Опустила голову.

Так и есть, четыре лапы абсолютно черного цвета.

– Это моя масть что ли? – произнесла Даша.

Оказалось, говорит она только в своей голове. Из пасти вместо речевых звуков исходил рык.

Лапы новоявленной волчицы продолжали трястись и нелепо раскатываться на паркетной доске.

– Почему они так дрожат? – по привычке пыталась говорить девушка.

В то же время она внимательно наблюдала за другими волками. Крупные особи и не очень. Окрас преимущественно бурый или серый в разных его оттенках.

Звери вели себя отвратительно. Драли друг друга. Ожесточенно. Свирепо. Никаких бывших одноклассников и друзей детства. Стоило трансформации закончиться, как каждый из них кидался в атаку.

И Даша хотела кинуться. Рвать зубами, клыками. Драть когтями.

Но…Лапы тряслись. Это делало ее слабой. И когда трехцветный волк прыгнул на смоляную волчицу, она попятилась, освободила место хищнику с коричневым мехом, который тоже явно намеревался напасть на нее.

Два волка схлестнулись, позабыв о черненькой лохматой девочке.

Даше удалось выбраться из зала, где еще недавно весело праздновалось ее день рождение.

Попала в смежное помещение.

– Жесть! Какая жесть! – хотела кричать она.

Тут, в другом зале, тоже шла ожесточенная битва.

С кухни, холла, да вообще отовсюду доносилось звериное рычание.

Вокруг – хвосты, шерсть, вздыбленные загривки, вываленные из пастей длинные языки.

Волчица легла на живот и поползла к туалетным кабинкам. Лапы по-прежнему не слушались ее.

Возможно, темный цвет меха позволил добраться до «М» и «Ж» невредимой.

Мордой открыла дверь и протиснулась в коридорчик с раковинами и зеркалами. Здесь никого не было.

Выпрямилась, приблизилась к шикарному зеркалу на всю стену. И испытала разочарование.

– Какая страшненькая…

Волчица показалась ей нескладной. Морда слишком удлиненная, лапы тонкие. Потому они так трясутся? А мех? Шуба целая. Не острыми иголочками, а целым пушным длинношерстным покровом.

– Сваливаться ведь будет. Добро пожаловать, колтуны!

Из ее нового облика по душе пришлись лишь янтарно-желтые глаза. На фоне угольно-черной шкуры смотрелись такие глазища весьма эффектно.

Решила затаиться, переждать массовую грызню.

Закончится она ведь когда-нибудь. А человечью уборную волкам вряд ли понадобится посетить.

Объяснений произошедшему у Даши не имелось. Что думать в такой ситуации? Глобальная катастрофа? Вирус? Мутирующий ген? Радиация?

Самое странное, и она осознавала эту странность, ее не сильно беспокоили ответы на данные вопросы. Людское мировосприятие вытесняли волчьи рефлексы.

И еще – ее не заботило, кто выживет в бойне. Друзья? Это слово потеряло свой смысл. Родные? Да, будет хорошо, если они не погибнут. Тогда можно держаться вместе, своей микростаей.

Даша ужаснулась пробудившейся в ней бесчувственности. Но человеческую эмоцию тотчас подавила звериная сущность.

Прислушалась.

Побоище затихало.

На вскидку, ад в ресторане продолжался минут пятнадцать. Ее убежище не раскрыли.

Подождала для верности еще минут десять и выбралась в зал после того, как обострившийся слух подсказал – в здании никого. Никого из живых.