Вообще-то, по-хорошему, давным-давно пора было купить себе новый зонт. Нормальный зонт, который не будет выворачиваться наизнанку каждые десять минут от малейшего дуновения ветра. А этот, старый, выбросить на помойку. Вот тогда-то и будет понятно, кому из них двоих суждено смеяться последним…

Только почему-то выбрасывать зонт было жалко.

Его все-таки пришлось раскрыть, потому что стекла очков, быстро покрывающиеся дождевыми каплями, тоже начинали становиться «фасонными», а ей еще нужно было как-нибудь добраться до дома в целости и сохранности, не наткнувшись по пути на фонарный столб и избежав всех прочих «прелестей жизни» в лице гостеприимно открытых канализационных люков. Поспешно шагая вдоль бугристого тротуара, Лена не оглядывалась по сторонам. Глянцево блестящий асфальт, отражающий, как озеро, стволы деревьев, огни светофоров и силуэты многоэтажек, пронзительная желтизна листьев, умытых дождем, чистый воздух с избытком озона – все это ее сейчас не касалось. Хотелось побыстрее дойти до дома, снять потяжелевшие мокрые джинсы, нырнуть в просторный, удобный и мягкий махровый халат, сварить на плите чашечку крепкого обжигающего черного кофе и устроиться с ней на диване, под пледом. С книжкой, с кроссвордом, или просто перед телевизором, выбрав наугад какой-нибудь диск со старой французской комедией. Или с мультфильмами, которые Лена тоже очень любила. Дождь, конечно же, будет проситься внутрь, жалобно и тревожно стучать в стекла, а вместе с ним и ветер тихонько будет поскуливать за окном. Только уж лучше она проведет вечер в уютном одиночестве, чем в такой занудной компании.

Лена шла и привычно мечтала о теплом халате, о чашке горячего кофе и о мультфильмах, когда совсем рядом просигналила машина. В ее сторону она даже не посмотрела, прекрасно отдавая себе отчет, что давно уже вышла из возраста девушки, олицетворяющей мечту о быстром сексе на переднем сиденье папочкиного автомобиля.

Впрочем, девушкой, олицетворяющей мечту о быстром сексе на переднем сиденье, она, кажется, никогда и не была. За двадцать девять прожитых лет так и не узнала, каков он, этот быстрый секс, какова она, случайная любовь. Не потому, что придерживалась в этом отношении каких-то очень уж строгих правил. Просто, видимо, не производила на мужчин впечатления женщины, с которой возможен экспромт. Одна из коллег по работе, заведующая приемным отделением, многоопытная по части любовных приключений Анжела Буклан как-то сказала Лене: у нее на лбу написано, что она – врач-психиатр. «Оттого, – пояснила Анжела, – мужики тебя и боятся».

Ненастоящая блондинка. Этим все сказано.

Лена вяло усмехнулась собственным мыслям.

Машина снова просигналила, на этот раз более настойчиво и недвусмысленно.

Пришлось остановиться.

Нахмурившись, она стояла под дождем и смотрела, как стекают капли по блестящему кузову огромной и неуклюжей «Нивы», притормаживающей у тротуара. Водитель, по всей видимости, был не из пугливых, а может быть, просто не успел разглядеть надпись на лбу, потому что до сих пор видел Лену только со спины.

Ей совсем не хотелось сейчас вести ненужных и бесполезных разговоров, оттягивать драгоценные минуты встречи с халатом, кофе и прочими атрибутами одинокой, но привычной и по-своему замечательной жизни. Она даже разозлилась немного – и на себя, и на мужчину «не из пугливых», который, вероятно, был слабовидящим, раз до сих пор не разглядел той самой надписи у нее на любу. И успела нахмуриться и сделать «лицо кирпичом», как выражалась все та же многоопытная Анжела…

Но все изменилось в несколько секунд, когда дверца машины со стороны водителя открылась, и он вышел под дождь, широко улыбаясь, и заспешил к ней, на ходу громко крича: