Роу со стоном приподнимается и садится, для верности опираясь отставленной назад рукой на поверхность крыши. Получаю негодующий взгляд. Похоже, он не поленился подняться как раз для того, чтобы наградить меня им.

– А что бы ты сделал, когда у виска твоего отца держат дуло плазменного ружья?!

– Весомо, – соглашаюсь, снова сажусь, подальше от Дилана и ближе к краю, чтобы иметь возможность осматриваться. – Только почему угрожали твоему отцу? А не наоборот? Разве «Ласточка» принадлежит не ему?

Дилан морщится, при заплывшем глазе зрелище то еще. Таким лицом вполне можно пугать слабонервных.

– После маминой смерти отец переоформил судно на меня. – Снова удостаиваюсь далеким от дружелюбия взглядом. – Только не спрашивай почему. Отец так решил, я не спорил.

Какой послушный сын. Дяде бы моему такого племянника. А я что? Я мастер не оправдывать ожидания.

– И выбивали они из тебя коды доступа к кораблю? – уточняю. Картинка начинает складываться.

– Да, – на выдохе. Ребра ему все-таки поломали.

– А почему в мотеле? – Выбор «Розы любви» мне все еще не понятен.

– Они там на самом деле жили. Хотели что-то забрать по дороге к шлюзам. Я сказал им, что буду сотрудничать, хотел потянуть время.

А Дилан молодец. Тут я с ним полностью согласен: в безвыходной ситуации тяни время – может быть, чуть позже удастся выкрутиться.

– Документы на корабль сейчас где? – спрашиваю. – Надеюсь, не остались у тех, в мотеле? – Киваю головой в ту сторону, откуда мы пришли. Если они там, заполучить их обратно и не подставиться будет весьма проблематично.

– У главаря, – сообщает Дилан. – Оставил при себе.

– А, – выдыхаю с облегчением. – Тогда заберем.

Роу смотрит на меня как на сумасшедшего.

– У тебя все так просто, – возмущается. – Как ты собираешься их «забирать»?

Нашел что спросить. Откуда я знаю?

Пожимаю плечами.

– Импровизация? – предполагаю.

Дилан отворачивается, будто видеть меня доставляет ему дополнительную боль.

– Ты чертов псих, – припечатывает напоследок.

Снова пожимаю плечами, хотя он и не видит моего жеста. Может, и псих, зато не страдаю тем, что вешаю ярлыки на малознакомых людей.

– Знаешь, где их держат? – спрашиваю по делу. – Найти склад сможешь?

Роу молчит несколько секунд, потом кивает.

– Смогу.

– Отлично. – Встаю на ноги, отряхиваю руки (крыша пыльная) и снова осматриваюсь, оценивая обстановку внизу. – Давай, собирай себя в кучу, и пошли выручать остальных. С документами потом разберетесь. Если те двое не бросятся за нами, а пойдут напрямую к своим, ничем хорошим для экипажа «Ласточки» это не кончится.

Чувствую, что говорю в пустоту: ни звука, ни шороха. Умер он там, что ли? Оборачиваюсь и обнаруживаю младшего Роу на прежнем месте. Он даже позу не поменял, зато смотрит так, будто собирается прожечь во мне дыру.

Вопросительно поднимаю брови.

– Что? У меня спина грязная? – Заглядываю за плечо, пытаясь рассмотреть, что с моей курткой сзади.

– Ты серьезно готов мне помочь?

А, вот он о чем. Снова семейка Роу жаждет порассуждать на тему, что пристало, а что не пристало «золотым мальчикам».

– Я серьезно готов скинуть тебя с этой крыши пинком, – отвечаю, и это не угроза, а обещание. Я стараюсь быть дружелюбным, черт, да я в принципе дружелюбен с детства, но с этим семейством мое терпение и уровень человеколюбия сходит на нет.

Кажется, до Дилана что-то доходит, он поднимается и делает шаг по направлению ко мне.

– Ш-ш-ш! Пригнись! – шиплю и сам резко приседаю на корточки.

Как ни странно, Роу слушается мгновенно, без вопросов, за что ставлю ему мысленный плюсик в списке множества минусов, за которые его все же стоит сбросить с крыши ногой под зад.