– Знакомьтесь, – объявляет капитан без дополнительных приветствий, – это Тайлер. Он временно летит с нами.

– Временно? – с подозрением цепляется к слову здоровяк с могучими плечами.

– Пока не найдем способ от него избавиться, – выдает Роу. Возмущенно смотрю на него: он бы точнее формулировал мысль, а то этот горообразный сейчас предложит мне прогуляться по вакууму. В отличие от сына, капитан лучше разбирается в выражениях лиц и поспешно добавляет: – Безопасный способ для него и для нас. – Ну, и на том спасибо. – Тайлер, это Томас, – перечисляет по порядку, начиная с блондина, все еще держащего кружку, будто это великая ценность, которую ни в коем случае нельзя оставлять без присмотра при посторонних, – Эд, – называет следом гору мышц, – Норман и Маргарет. – Ни фамилий, ни чем занимаются. Понятно. – Вопросы есть?

Миллион вопросов. Зря он спросил, только дал мне разрешение вывалить их на него. Но не успеваю открыть рот, как женщина вскакивает и бросается к нам.

– Что вы сделали с мальчиком?

О, это она обо мне? Ладно, ей можно, она милая.

Маргарет подходит совсем близко и тянется к моей шее. Первая реакция – шарахнуться, но мы же цивилизованные люди, не так ли? Дилан уже пытался меня придушить, вряд ли у них у всех такая традиция приветствовать новичка.

Но женщина не пытается навредить. Наоборот, она касается шеи в том месте, где кожу пропорол нож, морщится, оттягивает ворот свитера, чтобы рассмотреть получше.

Собираясь в дорогу, я, как назло, надел свитер-водолазку, и теперь высокий ворот встал колом, пропитавшись кровью, – не лучший вид для знакомства.

– Ну, чего встали? – Маргарет упирает руки в бока, и с удивлением обнаруживаю, что у всех присутствующих мужчин появляется виноватое выражение на лицах. Ого! Мне нравится эта женщина все больше. – Пойдем. – Она, как само собой разумеющееся, берет меня под локоть и увлекает в коридор. – Не хватало еще заражение подхватить.

Капитан так и остается стоять в проходе как вкопанный. То-то же, пора бы ему вспомнить о законах гостеприимства.

***

Медотсек – самое чистое место на «Старой ласточке», которое мне пока что довелось увидеть. Все белое и стерильное, как и полагается. А стоит нам войти, как и сама Маргарет облачается в белый халат поверх черной формы.

– Можешь звать меня Мэг, – бросает через плечо, копаясь в одном из ящиков.

– Тайлер.

– Помню. На кушетку садись.

Меня веселит командный тон этой хрупкой женщины, от которого здоровые мужики становятся по струнке. Тоже не спорю и выполняю указание.

Мэг поворачивается, надевает перчатки.

– Свитер снимай.

Стягиваю через голову, кладу рядом, остаюсь в одной майке. Прохладно тут.

Брови Маргарет приподнимаются. Смотрит на мою правую руку. Ну да, не заметить трудно.

Когда я сбежал от Билли Боба в тринадцать лет (что он до сих пор не может простить), мне так хотелось сделать что-нибудь экстраординарное, доказывающее, что я уже совсем взрослый и мне не требуется надзор взрослых, что в голову не пришло ничего умнее, кроме как податься в один из самых опасных кварталов и сделать себе татуировку. Да-да, не временную, а самую что ни на есть настоящую. Деньги у меня были, возраст и разрешение родителей мастера не интересовали.

Так на моей правой руке от запястья до локтевого сгиба появилась надпись на латыни: «Carpe diem». Все дело в том, что мастер-татуировщик утверждал, что мертвый язык с Земли – последний писк моды.

– Лови момент? – хмыкает Маргарет.

– Или «живи настоящим». У этой фразы много переводов.

– Твое жизненное кредо? – Улыбается, смотрит оценивающе. Кажется, пытается определить, хвастун я или идиот.