Майя почти научилась не бояться. И вот сейчас она снова взаперти. Только не известно, закончится ли все так же благополучно, как в прошлый раз.

Слабое свечение неожиданно возникло на стене напротив кровати и отвлекло Майю от этих мыслей. Девушка резко вскочила и в два прыжка оказалась рядом с мерцающей поверхностью. Вокруг легкими вибрациями расходилось тепло. Майя пригнулась поближе и уставилась в странное подобие зеркала. Небольшой квадрат стены на глазах покрывался глянцем, нечетко отражая все, находившееся в комнате. Вдруг Майя резко отпрянула. Там, где только что на нее смотрели собственные глаза, теперь проявлялся другой профиль. Очертания маленького детского лица неторопливо вырисовывались на блестящей поверхности. Контуры размыты, но глаза – все четче и четче.

Вот уже проступило изображение всей головы. Маленькая девочка со стены с возрастающим интересом, смешанным с испугом, смотрела на незнакомку, словно тоже никак не ожидала увидеть ее здесь. Она что-то беззвучно проговорила и, как показалось Майе, попыталась дотронуться до гладкой поверхности. При этом раздался глухой треск, а девочка сразу отдёрнула руку.

Тут же со всех сторон на стенах стали возникать новые окошки, зеркально отображающие первое. На Майю теперь смотрело не меньше десятка одинаковых девочек, старающихся дотянуться до нее. Словно постоянно проигрывалась некая запись.

Потом девочка заплакала, и ее глаза, по-детски широко распахнутые, кажущиеся огромными на маленьком худеньком личике, словно стали еще больше. Теперь она укоризненно смотрела на Майю и часто всхлипывала, слезы не переставая катились по щекам.

Этого оказалось достаточно, чтобы окончательно вывести Майю из равновесия. Она побледнела и замерла в немом крике. Руки непроизвольно сжались и потянулись вперед. Убрать, прикрыть эти глаза, пристально смотрящие прямо на нее.

Больше не в силах пошевелиться, Майя крепко зажмурилась. В голове не осталось ни одной разумной мысли, кроме непрестанной мольбы: «Скорей бы проснуться. Пусть все это закончится»!

Она так и застыла, скрючившись в согбенной позе посреди комнаты. В висках стучало.

«Кто это там в стене? Не знаю… Я… Не может быть»!

Через некоторое время Майя почувствовала, как напряжение стало спадать. Она открыла глаза и боязливо осмотрела стены. Поверхности снова были холодными и пустыми. Лица исчезли.

Майя облегченно выдохнула. Колени подкосились, и она осела на пол. Зубы громко и неприятно стучали. Она и сама не понимала, чего так испугалась, но панический страх все еще сжимал каждую мышцу, а дыхание скачками вырывалось из груди вместе с хрипами.

«Что это было! Может быть, я начинаю сходить с ума»?

Захотелось тепла, и Майя завернулась в одеяло. Но на кровать перемещаться не стала, устроилась прямо на полу. Она никак не могла унять дрожь и куталась в легкую ткань до тех пор, пока не стало душно.

«Хочу домой», – вяло подумала девушка, перед тем, как погрузится в глубокий сон.

Новый мир – как отражение забытых снов

Человек в больших ботинках вошел в небольшую круговую комнату, находящуюся в самой высокой башне дворца. Несмотря на размеры, комната была очень уютной: в камине весело потрескивал огонь, отбрасывая на каменные стены теплые золотые блики; высокие деревянные полки были забиты толстыми книгами в кожаных переплетах; огромное старинное кресло, обитое красным, вытертым от времени бархатом, стояло близко к огню, оно так и звало присесть, погреться.

Это была его любимая комната, его пристанище. Только здесь всегда было тепло, а почти домашняя атмосфера мягко окутывала, умиротворяла. Сколько он просидел в мягком кресле, размышляя, вспоминая, временами почти впадая в отчаянье.