Олимпиада. Русский язык. Второй этап. Олимпиада. Литература. Первое место. Диплом победителя. Сертификат участника. Русский медвежонок. Пою мою республику. Олимпиада. Финалист. Грамота. Призер. Олимпиада. Диплом. Первое место. Второе место. Грамота. Диплом. Третье место. Участник. Лучший фильм. Золотой сценарий.

Как же много бумаг. И я ведь этим горела. Участвовала во всех конкурсах и старалась побеждать, у меня была огромная стопка тетрадей по подготовке к олимпиадам. Но, конечно, аккуратной стопки уже не было. Тетради валялись в разных местах вперемежку с фантиками, книгами, учебниками. Да уж, надо сдать их обратно, библиотекарь мне названивал уже второй месяц.

Почему я видела его голубые глаза? Снова и снова. Вот же он. Край фотографии. Торчал и хотел привлечь все мое внимание. Не могла перебороть тягу к нему. Достала фотографию и запялилась. Какие мы красивые. Я в воздушном голубом платье, настоящая принцесса. А он смотрел на меня такими нежными глазами, что я хотела все вернуть назад. Но у времени была одна невероятная особенность – оно не подчинялось нашим желаниям. Время преподносило нам ценные уроки, которые мы запоминали на всю жизнь. И оно любило ранить или наоборот лечить. Ни у кого не было власти над этой силой.

На оборотной стороне фотографии надпись, которую я знала наизусть. Почерк такой аккуратный, что хотелось выставить работу на конкурс по каллиграфии. Слова были прекрасны: «Я всегда буду любить моего дорогого Джима. А если получится, что мои чувства угасли, значит, угасла и я. Значит, я умерла. Иначе быть не может».

Не могу поверить, что была так уверена в себе. Жизнь может дать тебе в лицо такую пощечину, что даже не получится вздохнуть. Видимо, я получила самый ужасный удар в лицо.

Близкие люди могли превратиться в незнакомцев. Теперь они играли другие роли, надевали непривычные маски и стирали из памяти чувства, которыми жили.

У меня навернулись слезы, но я живо их смахнула. Не могла себе позволить быть такой слабой. Сердце разрывалось. И дело было не только в Джиме. В родителях тоже. Ведь семьи не было. Не было чертовых родителей. Одни отголоски.

Снотворное валялось на полу. В маленькой бирюзовой коробочке. Я так любила видеть сны, что иногда употребляла таблетки под названием «Элив». Но то были прекрасные сны, а сейчас полная фигня. Не хотела видеть снотворное. Взяла коробочку и закопала еще глубже в хлам. Хлам, хлам, хлам. Включила Нирвану на полную громкость и начала танцевать в этой вонючей куче. Топтала шмотки, мяла фотографии. Это мне не было нужно. И это. ООО! Мое выпускное платье. Мы купили его за полгода до праздника. В дорогом красивом магазине. Как обидно, что я так и не смогла его надеть.

Даже не заходила в Инстаграм для просмотра историй одноклассников с выпускного бала. Не знала малейших деталей единственного праздника в жизни. Платье как у принцессы было бы у меня.

Музыка сотрясала стены, а я разделась полностью и надела платье. Подошла к зеркалу. Даже, если за окном лил дождь, я видела в отражении невероятный блеск. Как будто меня облили волшебной серебряной пыльцой. Я хотела быть синим морем, выливающимся в солнечный блеск. Или синим дождем, пронизывающим атмосферу сквозь солнце. Да! Синее и блестящее платье. Такого бы точно ни у кого не было.

Закружилась под музыку в красивом платье. Представила себя на выпускном. Там бы точно включили Макsим, а точнее ее песню «Нежность». И я бы кружила с Джимом. Включила эту песню и представила себя в его объятьях.

Но слова кончались, певица перестала петь. И снова Нирвана. Как будто некое напоминание очнуться. Взяла ножницы и разрезала платье напрочь. Порвала в клочья, представила себя на месте тряпки. Как бы я хотела, чтобы меня также бесповоротно разорвала какая-нибудь неуравновешенная девочка.