Не самый умный вопрос в эту минуту, но он удачно отвел общее внимание от нее… Пока миссис Кресс снова не повернулась к ней и не осведомилась:

– Ваш любовник – беглый каторжник?

– Вовсе нет, – чопорно произнес Коннор. Он даже принял оскорбленный вид: он обиделся за нее, что было удивительно, но приятно. – Меня выпустили.

Ах, негодник!

– Этот мужчина вовсе не мой… мой… – Аделаида даже не смогла выговорить это слово. Теперь гости наверняка увидят, что леди, неспособная даже произнести слово «любовник», не может иметь ничего подобного. Аделаида переводила взгляд с одного заинтересованного лица на другое. Нет, они явно ничего подобного не видели. – Никакой он мне не… Мистер Брайс воспользовался… – «Моим желанием ускользнуть в сад, чтобы увидеться с ним». – Я хочу сказать… Я не ожидала… – «Но ведь я надеялась». – То есть…

Леди Энгсли пожалела ее:

– Может быть, мы обсудим это в доме?

– Тут нечего обсуждать! – выступил вперед сэр Роберт и ударил Коннора по лицу перчаткой.

Раздались изумленные возгласы, а леди Энгсли и леди Уиннифред закатили глаза. Кажется, лорд Гидеон, муж леди Уиннифред, отозвался смешком.

Коннор встретил вызов долгим ледяным молчанием, за которым последовала самая грозная улыбка, которую Аделаиде когда-либо приходилось видеть.

– Назовите ваше оружие, – наконец произнес он. Тон был оскорбительно холодным, и смотрел Коннор на сэра Роберта так, словно готов был пронзить его сердце прямо тут на месте.

У Аделаиды по коже побежали мурашки. Это был не тот Коннор, который только что шутил и смеялся с ней в саду. И не тот джентльмен, который внимательно выслушивал ее планы и мечты. Этот человек был… Она не знала, каким словом его определить… Пожалуй, «опасен».

Сэр Роберт побледнел, судорожно сглотнул и наконец, запинаясь, выдавил:

– Это так не делается.

– Вы должны выбрать оружие, – разъяснил Коннору какой-то идиот из толпы.

– Я выбираю кулаки! – прорычал Коннор. – Ничто не даст мне большего наслаждения, чем разорвать вас на клочки голыми руками.

– Господи Боже!.. – выдохнул кто-то.

– Какое дикарство! – проговорил кто-то с явным злорадством. Аделаида сообразила, что это произнес тот же идиот, который подсказывал Коннору дуэльные правила.

Сэр Роберт громко сглотнул.

– Это… Так тоже не делается.

Леди Энгсли оказалась одной из немногих, кого не привела в восторг смертельная ссора.

– Какая глупость! – фыркнула она. – Какая еще дуэль?

Аделаида не могла с ней не согласиться.

– Довольно. Не будет никакой дуэли. – Она встала между мужчинами лицом к Коннору. – Мистер Брайс, это не поможет…

Она оборвала свою речь на полуслове, потому что Коннор схватил ее за плечи, поднял в воздух и переставил в сторону… и все это, не сводя глаз с сэра Роберта. Было такое впечатление, что ее просто не существовало.

А она могла думать только об одном: почему он не отодвинул ее в сторону прошлой ночью, или нынче утром, или всего пять минут назад?

Она услышала вздох лорда Энгсли до того, как он шагнул и встал перед ее глазами. Он был самым высоким среди присутствующих гостей.

– Мисс Уорд права. Никакой дуэли не будет, – объявил он.

Роберт немедленно попятился от Коннора и начал натягивать перчатку.

– Ну, если вы настаиваете…

Головы всех присутствующих в унисон повернулись к сэру Роберту, словно в балете.

– Что ж, все разрешилось очень быстро, – заметил кто-то.

– Практически мгновенно, – сказала леди Уиннифред.

Миссис Кресс наклонилась к ней и прошептала:

– Это сулит вам большие неприятности, моя дорогая.

Но вроде бы нет. О дуэли больше речи не шло: это было незаконно, аморально и, как справедливо заметила леди Энгсли, просто глупо. Однако все решили, что сэр Роберт отступил из трусости.