– Он после ночного дежурства, – упредив вопрос ротного, заявил наводчик орудия.

– Я так и понял, – ответил Годына, затем, повернувшись к сержанту Нигометьянову, отдал ему распоряжение:

– Поезжайте за дровами, только будьте внимательны! Хоть это и рядом, но бдительность необходима всегда. Смотрите, не нарвитесь на противопехотные мины. С техники не слезать, в реке не купаться!

– Есть! Не первый раз, – ответил сержант.

После ухода ротного сержант Нигометьянов разбудил командира танка:

– Петя, давай командуй своими, за дровами едем!

Затем бросил взгляд на механика водителя танка и крикнул ему:

– Чего смотришь, заводи машину!

Отдав распоряжение экипажу танка, сержант направился к своей боевой машине пехоты, где он являлся командиром. Вместо своего наводчика-оператора, который отдыхал после дежурства, пригласил сержанта Безгодкова.

Напротив, по другую сторону реки Кабул, находился густой сад тутовника, а вокруг него, чтобы из реки вброд не могли подойти внезапно душманы, силами сапёров, приданных батальону, были поставлены противопехотные мины. Для бойцов это никакой преграды не представляло. Всё было отработано по элементам. Так было и в этот раз.

БМП-2 с танком подъехали к реке.

– Заряжай! – приказал наводчику орудия командир танка.

Наводчик навёл орудие под корень дерева и доложил своему командиру:

– К бою готов!

Командир танка, прикинув взглядом расстояние до дерева, словно это танк или укрепление противника, скомандовал:

– Огонь!

Раздался выстрел, и дерево завалилось набок. И тут уже боевая машина пехоты с сержантами Нигометьяновым и Безгодковым на броне вброд пересекла реку.

При подъёме на берег Безгодков заметил метрах в десяти от боевой машины варана, за ним ещё одного. Видно, выстрел и грохот застали их на охоте.

Безгодков вскинул автомат, намереваясь выстрелить, но Нигаметьянов его одёрнул:

– Не надо, Рыжий, пусть живут!

Безгодков опустил автомат, и, когда боевая машина подошла к дереву, соскочил на его ствол, ловко перекинул верёвку, сделав морской узел на дереве, затем прикрепил другой конец верёвки к боевой машине пехоты. После этого вскочил обратно на БМП-2, и боевая машина потащила дерево через брод в сторону поста.

На небольшой площадке перед постом опять за работу взялся командир танка, командуя своей боевой машиной. Проехавшись гусеницами несколько раз по дереву, он вновь даёт команду наводчику:

– Огонь!

Тот делает короткие очереди из крупнокалиберного пулемёта по дереву. После всей этой процедуры начинается нелёгкая работа топором, как как тутовник был очень крепким деревом. По окончании всей работы, ставя машины в капониры, Безгодков сказал Файзуле, который сидел у командирской машины и напевал какую-то свою таджикскую песенку:

– Слушай, Файзуло, а я чуть сегодня варана не застрелил, но Равкат не дал.

Файзуло встрепенулся и воскликнул:

– Правильно сделал! Нельзя убивать варанов!

– Почему же? – спросил, услышав их разговор, подошедший командир танка сержант Далинчук. – Я слышал, у них кожа очень крепкая и её люди давно используют для украшений, различных сумочек, портмоне…

– Вот-вот, поэтому у нас в Средней Азии они охраняются законом, – ответил Файзуло. Его чёрные, прищуренные глаза впивались в стоящих рядом с ним боевых товарищей.

– Вараны – это почитаемые ящеры, хотя о них и разные легенды рассказывают. Они охотятся на грызунов, даже на ядовитых насекомых. Часто их добычей являются ядовитые змеи: очковые кобры, гюрзы. За это местные жители, особенно пастухи, относятся к ним с уважением. Для них убить варана – значит навлечь на себя кару Всевышнего.