Я приехал ближе к двум часам ночи. Няня все еще носилась с ним на руках и волком смотрела в мою сторону. А я что? Я ничего! Я только вернулся с корпоратива. С небольшим перегаром и неплохим желанием с кем-то провести ночь.

Проводить пришлось с сыном. На руках. С бутылочкой и соской, с любимыми игрушками и теплыми словами. Только к четырем удалось уложить его спать, а к пяти заснуть самому. А уже через полтора часа пришлось проснуться, потому что пора на работу.

Как же я хотел все забросить! Свалить на заместителя все заботы и просто остаться дома. Поспать рядом с мирно сопящим сыном, провести вместе день, погулять, накупить ему игрушек. 

Увы, никакого заместителя у меня не было. Был когда-то, пока почти пустил нас всех по миру с клубочком наперевес. Нет, спасибо! Назамещался.

Именно поэтому когда Екатерина приходит на работу я срываюсь на ней. За то, что у меня с утра фиговое настроение и адское желание с кем-то переспать, за то, что вчера не смог сдержаться, а еще “за просто так”!

Да, я ужасный начальник, но за это я неплохо приплачиваю.

— Я вас поняла, Дамир Александрович, — выдает Екатерина, едва я заканчиваю поручение собрать документы на подпись, составить отчетность и проверить расписание на три дня вперед.

— И еще. Постарайтесь выделить мне один выходной. Раскиньте переговоры на другие дни, пусть даже сверхурочно, перезвоните всем, с кем у меня назначена встреча. С кем нельзя перенести — отмените!

— Хорошо.

— И да. Постарайтесь все это сделать до обеденного перерыва.

— Хорошо.

Мне кажется, или она смотрит на меня с опаской? А куда делся тот взгляд тигрицы, который она бросала вчера вечером, куда запропастилось желание, отчетливо заметное в ее глазах в лифте? Выветрилось вместе с алкоголем?

Я чертовски зол.

А Екатерина тихо спрашивает:

— Это все?

Нет, не все, хочется проорать, но я сдерживаюсь. Терпение, Дамир, спокойствие.

— Все, — коротко бросаю, но останавливаю ее, когда она нажимает на ручку двери. — Постарайтесь забыть то, что вчера было, — говорю быстро и надеюсь, что она тут же выйдет.

Но Екатерина закрывает дверь, разворачивается ко мне и спрашивает:

— А что вчера было?

За считанные секунды оцениваю обстановку: ловлю ее недоумевающий взгляд, приподнятые брови, явно выражающие удивление и слегка приоткрытый рот.

— Настолько напились, что даже не помните, что случилось?

Да, я знаю, что это лишнее. И говорить нужно в полтона тише и вообще на пару претензий меньше.

— Дамир Александрович, мне очень жаль, что так получилось, но я действительно выпила два бокала шампанского. Что случилось потом… Я помню только, как вы помогали мне выйти из машины, а дальше… провалами. Точнее… я не уверена, что было в действительности, а что приснилось, потому что я видела сон и мы… мы с вами… в общем, я не помню.

Екатерина тараторила быстро и опасливо, а я впервые подумал, что мне повезло. 

Ничего не помнит? Прекрасно! Значит, нет необходимости ей об этом рассказывать. А если вспомнит… буду надеятся, что к тому времени это утратит свою актуальность.

— Так… что произошло, Дамир Александрович?

— Вы едва добрались до дома, Екатерина Сергеевна. Пришлось буквально тащить вас до лифта, а затем и до двери.

— А потом? — опасливо спрашивает, а у меня поднимается настроение.

— Потом я не знаю. Я попросил вас закрыть двери с той стороны и ушел, — и откуда ты научился так врать, Деспотовский? Откуда?

— А вы… мы… ну-у-у, — мнется моя секретарша, не зная, как спросить то, что ее интересует.

— Не знаю о чем вы, Екатерина, и что там вам снилось, но я только провел вас до дома.

— Вы не подумайте, ничего такого, — тут же оправдывается девушка.