Насчет «прожигания» Севе всегда хотелось поспорить. За этим термином виделись скорее не его офисно-интернетные будни, а крошечный шарик рулетки, юркий и яркий, скачущий с красного на черное; белый порошок, рассыпанный по телячьей коже сидений «Мазерати», и черная икра, размазанная по плоскому животу полногубой и волоокой дивы…

Но вот что касается «глупостей» – с этим Севе было как-то трудно поспорить.

До работы Сева доехал не без трудностей.

Москва в который раз оказалась не готова к наступлению генерала Мороза со всей его армией снеговиков и эскадрильями сосулек. Оранжевая уборочная техника вела неравный бой с силами неприятеля. Выстраивались длинные пробки из автолюбителей, застигнутых врасплох внутри собственных машин.

Сева томился, предчувствуя недовольство артдиректора. Тот успел уже, небось, хлопнув пробкой в потолок и вызвав радостный визг девочек из бухгалтерии, начать подготовку к корпоративу. Каким будет его поведение: холодное ли отторжение потомственного аристократа при виде облепленного репьями мужика в одном лапте? Радушная ли встреча и братские объятия? Нудная лекция о необходимой в профессии пунктуальности и обещание смутной кары? Совершенно невозможно было предугадать.

Маршрутка еле тащилась к метро.

«Жнецы Осени» под лирический скрипичный аккомпанемент пели в наушниках про карлика с ржавым ножом, который, таясь за ивами, ждет прорицателя с козлиными рогами, чтоб украсть его печень и добиться благоволения Хозяйки-Луны.

В очередном романе загадочного беллетриста F, раскрытом на коленях, Андропоff, бесстрашный главный герой из суперпопулярной серии про Агроманта, методично расстреливал из дробовика подступающих колдырей-зомби, запасы картечи у него стремительно подходили к концу.

Было холодно и тоскливо.

Офис квартировал в ветхом двухэтажном строении, затерянном в окрестностях Садового кольца.

На крыльце курили артдиректор и завотделом. Первый, несмотря на мороз, был облачен в ярко-розовую рубашку и зауженные брюки, отчего поминутно ежился и поводил плечами. Второй, напротив, прочно утверждал себя на ступенях, широко расставив ноги, одет же был в кислотного цвета пуховик и песцовый малахай. Толстые щеки его были багровее обычного, в волосатом кулаке ютился пластиковый стаканчик с чем-то ядовито-желтым.

– Демихов, ты где шляешься?! – заорал артдиректор, заглушая даже макабр-металлические запилы в Севиных наушниках.

Артдиректор, нервно щелкая по сигарете ногтем, передернул плечами:

– У нас там нолито уже, остывает все!! А я тут стою, тебя жду, мерзну. По последней эн-гэ линейке, что там у тебя?! Или, типа, до тринадцатого года тянуть будем, когда уже никому не надо будет?!

Завотделом чуть поворотил тяжелую голову в малахае, при этом слегка покачнувшись и тотчас вновь прочно утвердившись на ступенях широко расставленными ногами. Видно было, что за подготовку к корпоративу он взялся основательно, как и за все, за что брался.

Артдиректор был старше Севы лет на пять, но фамильярностей не терпел и вообще был лицо ответственное. Сева с некоторым волнением еще на дальних подступах к крыльцу убрал из ушей пуговки наушников, стал расстегивать молнию на пачке с эскизами, потащил их наружу:

– Вся эн-гэ линейка здесь, Артем Палыч. Вот, смотрите… Во-первых, бурундучки в колпачках. Второе, это обезьяна в скафандре. Обнимающиеся медведики – три. А вот… как заказчик просил, помните – зеленый Йода с мешком подарков?

– Не Йода, а лепрекон, – погрозил пальцем артдиректор, принимая вид аристократа, столкнувшегося с мужиком, облепленным репьями. – Ох, и бестолковый же ты!