– Как видите, я не могу сейчас трансформироваться и помощь мне не помешает, – ее голос звучал чуть виновато, словно ей неловко за это.

Алекс, взяв одну из уцелевших мисок, напоил девушку и помог умыться. Тогда-то и выяснилось, что юная волчица была ранена во время бойни. Она пролежала несколько дней в подполье не в силах совершить полную трансформацию, чтобы ускорить регенерацию. Волчица уже была уверена, что так и встретится с предками, прямо в этом сыром погребе, ведь сил вылезти из него не было. Да и частичная трансформация шансов на излечение не давала.

Осматривая рану, мы пришли к заключению, что ту необходимо продезинфицировать или прижечь, и срочно, так как уже началось легкое воспаление.

Легче было рассуждать об этом, чем сделать. Девушка оказалась не робкого десятка и согласилась на прижигание раскаленным ножом, так как спиртом здесь и не пахло. Алекс сказал, что будет держать ее за руки, отдав роль полевого хирурга мне… Точнее милые изящные, чуть подрагивающие от нервного ожидания, лапки, покрытые густой ярко-огненной шерстью. Я даже залюбовался огоньком, танцующим по ее меху и, как ни удивительно, волосам тоже. Нагрев на костре найденный в доме кухонный нож, на счет «один» я прижал раскаленное лезвие к ране на несколько мгновений, готовясь к девичьему крику. Но волчица лишь вздрогнула и напряглась всем телом. Я даже позавидовал ее выдержке.

Дав ей время прийти в себя, мы с другом, тем временем, тщетно рыскали в поисках пропитания.

Сзади беззвучно подошла рыжая волчица, но незамеченной она не осталась. Почувствовав ее еще издали, Алекс весь превратился в комок эмоций, чем выдал мне ее приближение. Ух, как она влияет на моего Алекса!

– О! У тебя прошла трансформация! – воскликнул Алекс. – А мы тут ищем что-нибудь съестное, не ели больше суток. Да и тебе не помешает подкрепиться после ранения…

– Ты же саблезубый волк, поймай дичь! – воскликнула девушка удивленно, – В домах искать нечего. Все было уничтожено еще до сражения. Никто не оставляет то, что может пригодиться врагу, а если выживут сами- добудут заново.

Пауза после ее слов затянулась на пару минут. Я мысленно посмеивался. Алекс не просто оборотень, а целый саблезубый волчара! Вот ведь… Хм, действительно стоило обратить особое внимание на его клыки, у оборотницы то таких нет.

– Я никогда не оборачивался и даже не понимаю, как это делать, – насупился друг, – И я лишь вчера, оказавшись в этом лесу, стал оборотнем.

Объяснение далось ему с трудом и мне, тому, кто знал его очень хорошо, это послужило гигантским таким красным флагом. «Все, друг пропал», – я все-таки не сдержал усмешки.

Да, ему было неловко признаваться волчице, что он не умеет оборачиваться. Но она то умеет и, вероятно, сможет научить. Есть риск, что на это могут уйти годы, так как оборотни с самого рождения живут со своим зверем, а Алекс его только-только приобрел. Или зверь все же был с ним и раньше?

Кир

– Эй, Кир! Очнись, черт побери! Что за чертовщина происходит? – друг тряс меня за плечо. Все-таки с непривычки эти переходы даются тяжело. Открыл глаза, а вокруг темнота. Но буквально в следующий момент взгляд выцепил в этом мраке силуэты деревьев. Фух. Хоть не подземелье маньяка.

– Ну и жуткий лесок, – просипел я.

– Наконец-то! Я уже и не чаял привести тебя в чувства. Подумал грешным делом, что нас опоили каким-то наркотиком в клубе. Мы же стояли на парковке. Кажется, тебе плохо стало, а в следующий миг уже это вокруг, – он махнул рукой в сторону.

– Мы наверняка в каком-то лесу. Пока зарядка не села, я проверил ближайшие метров 10 в каждую сторону- никаких признаков цивилизации. Дремучий, мать его, лес! Меня мучает один вопрос. Как мы оказались здесь? Хотя нет, два вопроса. Где мы? Я не терял сознание, в отличие от тебя. Я атеист, в НЛО не верю, но теперь, видимо, придется переосмыслить свои убеждения заново.