Она тихонько смеялась и ëжилась, запустив пальцы мне в волосы, и каждое еë движение запускало по спине новую партию мурашек. Я начал дрожать, как от холода.

– Мëрзнешь?

– Неа.

Кара всë равно накинула на нас одно из одеял. Не сговариваясь, мы на минуту оторвались друг от друга и завозились, снимая джинсы. Снова слиплись, ещё плотнее, и ласкались ещё пару минут, а может и часов, прислушиваясь к дыханию друг друга и таинственной музыке за стеной. Кара вдруг подскочила, как ужаленная, дотянулась до Ловца на потолке и достала оттуда что-то, похожее на чайный пакетик. Когда она привычным движением вскрыла его, я понял, что пакетик был не чайный.

– Какой он заботливый, – усмехнулся я, кивнув на Ловец.

– Конечно. Он нас любит, – серьёзно ответила Кара, – сможешь надеть?

– Это не должно быть сложно, – предположил я.

Но пальцы плохо слушались, так что пришлось всë-таки повозиться. Теперь мне нужно было оказаться сверху. Я немного запутался в наших коленях, их было слишком много, как будто мы – два паука. Но в итоге вроде получилось. Я поднял руки Кары и прижал их своими – попалась.

Теперь Кара лежала подо мной, распростëртая, как бабочка под лупой, и я мог рассмотреть и запечатлеть в памяти всë до мельчайших подробностей. Каждую родинку, розоватую вмятину от бретельки лифчика, шрамик от ветрянки, трещинки на губах. Еë левая рука выскользнула из моей ловушки и метнулась вниз, чтобы направить меня. На ум пришла глупая шутка про бабочку, пронзëнную булавкой.

Она охнула и на секунду зажмурила глаза, как от боли.

– Извини.

Тело требовало начать двигаться.

– Всё хорошо, – прошептала Кара, – тем более, у меня от алко болевой порог повышен. Смотри.

Она поднесла руку ко рту и укусила, продолжая смотреть мне в глаза, как ни в чëм не бывало. Я ждал.

(Начать, начать двигаться, пожалуйста).

С дурацкой гордостью Кара продемонстрировала два ряда глубоких фиолетовых ямок от зубов на предплечье.

– Вот это ты шиз.

– Лучше тебе узнать об этом сейчас, чем позже.

– В следующий раз кусай меня.

(Двигаться-двигаться-двигаться!)

– Хорошо.

– Можно я… Начну?

– Конечно.

Как и любой новичок я переживал, что всё закончится слишком быстро. Но то ли с непривычки, то ли из-за адреналина или алкоголя в крови, мне казалось, что мы занимались любовью целую вечность. Несколько раз я был близко, даже на грани, особенно, когда смотрел на еë выгнувшуюся спину и крепко держал за узкую талию. Тихие нежные стоны, которые Кара иногда издавала, имели вкус солëной карамели.

Иногда в Каре проскакивали чужие черты: Радуги, Вербы, Рин, сотен других прекрасных девушек, каких только могло нарисовать моё воображение. Наверно, дело в здешнем безумном свете. И алкоголе. Спасибо, конечно, но мне этого не нужно. Усилием воли я прогонял наваждения. Я хотел только еë.

В какой-то момент Кара снова оказалась сверху. Пригладила волосы, но они только сильнее встопорщились. На фоне голой лампочки еë голова была похожа на сияющего чëрного паука, который качался в паутине Ловца вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз… Бесконечное ритмичное удовольствие. Серые глаза необъяснимым образом отражали блики, превратившись в осколки звëздного неба. Мой космический паук, моя Небесная Кара… Если это ловушка, я не хочу из неë выбираться.

***

Момент, когда мы уснули, стëрся из моей памяти. Но пробуждение было явно менее приятным, чем засыпание: я проснулся от тошноты.

– Кара! Где ближайший туалет? – я толкнул еë в плечо, тут уж было не до церемоний.

Она застонала недовольно и махнула рукой в сторону. Придерживая рукой голову (чтобы не отвалилась), я сел и действительно увидел справа дверь туалета. Могу поклясться, что вчера в комнате была только одна дверь, та, через которую мы вошли. Хотя, возможно, я просто был слишком пьян, чтобы заметить еë.