– Доброе утро! – поздоровался Иван, рассматривая хозяина кабинета.

В кресле сидел мужчина лет пятидесяти, худощавый, в очках и сигаретой в руке. Редкие, черные с проседью волосы на гордо посаженной голове, были зачесаны назад. Словом, обычная, ничем непримечательная, заурядная внешность, если не считать небольшой бородки – эспаньолки и линялой футболки под двубортным пиджаком, которая уже совсем не вязалась ни с обстановкой ни с ее владельцем. В общем, ни кабинет, ни его обитатель, совершенно не соответствовали представлению Ивана о Международной Корпорации.

– Доброе! – приветливо ответил гражданин, буравя вошедшего пристальным взглядом, – присаживайтесь, пожалуйста.

Он указал рукой на кожаное кресло, стоящее возле стола. Иван присел.

– Я на счет возврата денег…, – начал, было, Иван.

– Понял, понял, – перебил его директор, – сном остались недовольны? Так ведь? А что именно вам не понравилось? Вас, извините, как зовут?

– Иван…, – он немного растерялся от такого напора человека с бородкой.

– Очень приятно. А меня зовут Эвклид Петрович. Родители так назвали. А родителей и Родину, как известно, не выбирают. Хотя, в последнее время, и то и другое стало модно менять. Причем на деньги. Шучу, – произнеся этот короткий монолог, хозяин кабинета непринужденно рассмеялся.

– Эв…, – начал Иван и запнулся.

– Не ломайте язык, – снова рассмеялся директор, – можете меня называть просто Петровичем. Я не обижусь. Так что же вам все-таки не понравилось в вашем сне?

– Да как вам сказать, – задумался Иван, – как-то все уж очень трагично заканчивается… Во сне, я имею в виду. Я заказывал совсем другое.

– Кажется, я догадываюсь, что вы заказывали, – улыбнулся Петрович и посмотрел на Ивана поверх очков, – в танчики погонять, наверное, хотели, всех врагов перебить и базу противника захватить. Верно ведь?

Иван даже немного растерялся от проницательности директора:

– А как вы…

– Как я узнал? – перебил его Петрович, и вздохнул, – да очень просто. Примерно девяносто процентов молодых людей заказывают такие сны. И вы, я думаю, не исключение. А знаете, что в основном заказывают девушки?

Иван пожал плечами.

– Ни за что не догадаетесь, – сказал Петрович, – сон про собственную свадьбу. И свадьба непременно должна проходить в замке Максима Галкина, а женихом, чтобы был Роналду, Кокорин, или, на худой конец, Джонни Депп. Я уж не говорю про то, какие сны заказывают политики и бизнесмены, но вам лучше этого не знать, да и к тому же профессиональная этика. Сами понимаете.

В это время открылась дверь и в кабинет вошла уже знакомая Ивану секретарша Петровича. Она положила на стол перед директором папку-скоросшиватель и что-то тихо сказала ему на ухо.

– Спасибо, Настя, – сказал Петрович, – можешь идти.

Дисциплинированная Настя бесшумно вышла из кабинета. Некоторое время директор изучал лежащие перед ним бумаги, а потом закрыл и отодвинул от себя скоросшиватель.

– Похоже, я не ошибся, – сказал Петрович, посмотрев на Ивана.

Иван промолчал, не зная, что ответить.

– Отлично, – сказал Петрович, – Иван, давайте не будем отнимать время друг у друга. Я вам вкратце объясню концепцию Компании, вопросы возникнут – задавайте. Вот вы сказали, что сон заканчивается трагически. Видите ли, Иван, дело в том, что ваш сон – это не просто сон – это чья-то жизнь.

– Что? Чья-то жизнь? – не понял Иван, – как это?

– Да-да, – подтвердил Петрович, – вы не ослышались. Именно, чья-то жизнь. Не больше и не меньше.

Иван опять промолчал, думая, что ответить директору.

– Меня вчера здесь не было, и вас должны были ввести в курс дела, – Петрович посмотрел на дверь, в которую вышла Настя, – но почему-то этого не сделали. Строго говоря, Иван, я не бизнесмен, я – ученый. Мне удалось открыть феномен нейронно – генетической памяти. Что это такое – постараюсь объяснить. Ни для кого не секрет, что человеческий мозг, это сложнейшее биологическое устройство, созданное природой. Никакой супернавороченный современный компьютер ему и в подметки не годится. Вы, Иван, наверное, слышали, что человек использует свой мозг не более чем на десять процентов?