Вова поднял трубку.

– Алло, Коди, ты не поверишь, но сегодня тот самый день, – Костик верещал в ухо с расстояния в несколько уралмашевских километров плоским, безобъёмным голосом, – когда госпожа удача отвернула свою прекрасную пятую точку от твоего убогого, хоть и скуластого лица, и повернулась лицом своим.

– И в чём фарт? – озадаченно спросил Вова, не веря в простодушность фортуны.

– Удача, сука такая, сегодня благоволит к тебе как никогда.

– Да мне всегда везёт как утопленнику.

– Просто невероятная пруха-братуха для тебя. Колесо фортуны раскрутилось и слилось с колесом Сансары, осознав, что ты вчерашний бесследно исчез, а ты сегодняшний заслуживаешь шанса.

– Чё несёшь, смерд? – тяжело вздохнула Вовина терпеливость.

– Но, чтобы разгадать, о чём речь, тебе нужен ключ-шифровка, состоящий из шести почти одинаковых слов, котор…

– Дети Ети еле-еле ели ели, – перебил Вова.

– Су-у-ука… – Костик запнулся от неожиданности. – Ладно, твоя взяла, незнакомец. Короче, мой сосед по хате Тоторо ехает нахер навсегда в другой город. Ты можешь жить у меня как царь. Мы заплатили за год вперёд, но сосед, как ни странно, не претендует на своё баблишко, ибо валит срочняком. Так что есть маза вписаться на ровную хату нашару. У тебя будет своя комната, и никто не будет вечером проверять уроки.

– Заманчиво, – Вова задумчиво поскрёбывал щетинистый подбородок.

– Конечно, заманчиво, когда ты бомжара, без гроша за душой. А у меня будешь жить как у Христа за пазухой.

– Твою речь бросает то в уличный жаргон, то в постпенсионный словесный маразм, это всегда так было или просто я не замечал?

– Всегда. Так чё, согласен?

– Уже пакую манатки. Спасибо, дружище-кент. Что бы я без тебя делал.

Показалось, что голос Вовы посветлел и даже немного утратил низкочастотную составляющую. Жизнь довольно быстро ответила на его запрос.

– То же самое, но не так весело. Тоторо седня уже валит. Можешь под вечер привозить шмот. Хотя откуда он у тебя…

– Я совершу рокерский переезд. Просто приеду с гитарой. Которой у меня нет, – Вова осторожно улыбнулся.

– Добро. Бери Евгешу-алкаша с собой. Обмоем сразу твоё перерождение и становление в личность, ибо мне сегодня как раз капнула зэпэ.

Нежила карман зарплатная карта Костика, чуть припухшая от эсэмэски, теплила бумажник, и сам он делался чуточку добрее и радушнее.

– Говно-вопрос.

Вова, закончив разговор и распрощавшись с другом, снял с шеи нить, удерживающую на привязи вечно холодный пистолетный патрон, и занёс его над центром круга с четырьмя сторонами света и с тем же количеством вариантов ответа. «Стоит ли переезжать?» – так прозвучал вопрос, заданный проводнику, неведомым образом способному советоваться со вселенной. Патрон передал короткий оперативный ответ от астрального мира, качнувшись «да» на восток, Вовино мнение подкрепив.

Вечером в съёмной квартире Костика гудел широкий кутеж. Грешили азартом карты. Негромко пела «Агата Кристи», кухня тёплых тонов топала ножкой в такт: «Не плачь, мой палач, лишь меня позови…» Масляный радиатор, радуясь своей скоротечной необходимости в виду временного отсутствия центрального отопления, щепетильно грел три пары ног. Евген, натянувший тельняшку с синими полосами, в которой он некогда гонял «духов» и «карасей» на сторожевом корабле, бороздящем моря и океаны, вливал в себя почти чистым «Джек Дэниэлс» – пил со льдом. Взъерошенный Костик, сидящий вразвалку в синей майке и нацепивший очки с жёлтыми стёклами на кончик носа, имел внушительный домашний бар и поглощал состряпанный собственноручно «Лонг айленд айс ти». Вова, облачённый в чёрную футболку и джинсовые шорты, неспешно тянул светлое нефильтрованное под вяленую таранку.