– Ух-ты, мечара какой, дай глянуть! – У ещё одного молодого, соседа слева, заблестели глаза. – Где взял?

– На, глянь, за просмотр сигаретка. – Луч тыкнул пальцем в пачку «Примы», торчавшую из соседского кармана.

– Бери пару, и так бы дал. – Сосед протянул табачные палочки и взял самурайский меч…

Катану передавали из рук в руки под тихие «эх», «ух», «ыч» и «тынь-дынь».

Луч чиркнул заветной Шуткиной зажигалкой, втянул дым и дзенькнул крышкой, прикрывая горящий фитиль драгоценного подарка. Вместе с выпущенной обратно в воздух струёй дыма улетучились раздражение и злость, вызванные общением с перекупщиком. Наконец-то сталкер чувствовал себя посреди своих. Возникло ощущение некоторого душевного комфорта. Тёплая компания, хоть и новичков много. Следующую порцию дыма Луч выпустил через ноздри, закрыв глаза. Попустило окончательно.

– А кто там на «Чапаеве» нынче заправляет?

Кинул он вопрос в толпу, после ряда колец густого дыма.

– Ежели ты про старый речной трамвай, так он затонул, сгнил в труху. А ежели Семёныча ищешь, то он отстроился на берегу и заведение туда перетащил, – ответил сталкер со шрамом на лице.

– Спасибки. А что тут вообще в последнее время за движения? Смотрю, нашего брата поболее в этом районе стало, никак переправу кто здесь наладил?

Сталкеры переглянулись нерешительно. Тот, что со шрамом, оглядел строения за спиной, высматривая какого-нибудь шпиона, что ли… придвинулся ближе и зашептал:

– А ты, собстнна, и не назвался-то… Кто таков будешь?

– Коль знаешь сталкера такого, Лучом кличут, то он поручиться может за мою персону, – ухмыльнулся Луч.

– Ну, слыхали про такого. А ты кем ему приходисся, раз уверен, что он за тя поручается?

Мужик со шрамом подкурил сигаретку и выпустил дымок вниз, прикрывшись ладонью. Чисто сталкерский, привычный жест. Опытный бродяга, похоже, но вот Луч его меченую физию зрит впервые… Зона вроде небольшая, и давно он в ней ходит, однако всех до единого не упомнишь, не увидишь. Несмотря на постоянную УБЫЛЬ, общее количество обитателей мало того что не снижается, а растёт помаленьку.

– Ему я прихожусь им самим. – Луч выпустил два маленьких колечка дыма и посмотрел на меченого через них, как сквозь очки; затем ответил на немой вопрос сталкеров (даже гитара стихла): – А лучемёт рейдерша упёрла, майерша Селеста. Встречали ту суку?

– Да, был вчерась отряд… Буха́ли ночью. Лихач к майерше энтой подкатить спробовал… папой ужо не будет. Могла б просто сказать «нет». Точно, сука!

Ответил пацан с гитарой, сидевший у соседнего костра. Тренькнув ля минором, исполнил на одной струне символичную похоронную мелодию: «Ту сто четыре… хороший самолёт…»

– Здорово, человеки. – В эту секунду к кострам подошёл ещё один сталкер, парень лет двадцати пяти, круглолицый, лысый абсолютно и страшно лопоухий. Последний раз Луч встречался с ним в Зоне, неподалёку от Лиманска. Тогда он от бандюков помог ему отстреляться… Клоун – его погоняло зонное.

– Прикиньте, встретил двух мальков, болтают, что у «Руслана» вьетского были и стадо вальнули снорочье, да ещё от курных смылись!

Говорил он, интенсивно жестикулируя и гримасничая, в лицах показывая, как хвастуны стреляли. Толпа у костров залилась смехом. Под выкрики типа: «А кровососа они не завалили? А может, там ещё кабаны были или псевдопсы? Три, нет, десять штук!» – весельчак Клоун прыгал и изображал всех, кого сталкеры называли. В общем, наржались вдоволь. Когда хохот поутих, Луч, даже не улыбнувшийся, щелбаном отправил бычок «примы» в костёр и эдак невзначай сказал:

– Да, кстати, отметьте в пэдэашках своих, что на том «Руслане» ящиков армейских тьма, разжиться можно на «калаши» вьетнамские и китайские, «береттки», гранатки, костюмчики военные. Всё из дешёвки, но мно-о-ого там этого добра. Авось кому и в надобность будет. И снорков осталось не более семи-восьми. Только осторожно, холмами шарьтесь, завелась там стая курная. Правду сказали пацаны, чуть не влипли мы там с ними по полной.