– Это правда сложная задача, – сказала я. – Возможно стоит взглянуть на это иначе и найти решение, которое никто не находил прежде. Мне бы хотелось увидеть плотину своими глазами.

Лян Фенг посмотрел на меня с удивлением.

– Я и не думал, что это дело может тебя заинтересовать. Но я рад, что ты хочешь помочь. Может, ты действительно увидишь то, что не видят другие, и это принесёт пользу.

Я улыбнулась. Кажется, я не только стала чуть ближе к своей цели, но и нашла общий язык с Лян Фенгом.

Я стояла у раскрытого окна, всматриваясь в сад. Прошло три дня. Три долгих дня с того разговора, а от Лян Фенга – ни слова. Я вспоминала нашу последнюю встречу, его обещание показать мне плотину, ту искру, которая, как мне показалось, зажглась между нами. Тем томительнее было ожидание.

Уже на следующий день после того разговора он должен был спросить разрешения у моего отца уехать с ним. Но Джейи сказала в тот день, что Лян Фенг покинул поместье рано утром. И до сих пор от него не было никаких вестей. Значило ли это, что он уехал без меня?

Что, если он передумал? Что, если всё это – лишь пустые слова, а я слишком много жду от него? Все же этот мир живет по иным непривычным для меня правилам. Дочь наложницы должна интересоваться вышивкой и танцами, а данное ей обещание может ничего не стоить. Многим людям вообще свойственно лгать и забывать о своих словах.

Отвернулась от окна и опустилась на подушку. Может быть, Лян Фенг решил, что прогулка к плотине – минутный каприз, не стоящий его времени? Ведь он очень удивился интересу Вень Лю к его проекту, значит прежде ее не интересовали такие вещи.

Эти три дня стали для меня пыткой. Никто из дома Вень не навещал меня, и это лишь усиливало ощущение одиночества. Все будто напоминали, что Вень Лю – в этом доме никто, и можно забыть о ней, как только она перестанет быть полезной. Даже сестрички старались держаться в отдалении и не строили пакостей.

Джейи предлагала занять время ожидания вышивкой или живописью, но я совсем не умею рисовать, а рукоделие не было интересно. Без какого-либо занятия время тянулось еще медленнее, а тревога и обида росли.

Но когда на четвертый день, уже ближе к полудню, я услышала шаги за дверью, сердце на миг сжалось. Я не осмеливалась поверить, но когда дверь открылась, и на пороге появился Лян Фенг, я испытала массу разных эмоций. Сначала радость, смешанная с удивлением, а потом снова тревога и злость – почему он так долго не появлялся? Затем смятение, ведь он пришел не один, за его спиной стоял Цзан Чен. Наверное, его появление сдержало меня от того, чтобы забыть о правилах и высказать Лян Фенгу всё, что я надумала о нем за прошедшие дни.

– Прости, что заставил тебя ждать, Вень Лю, – сказал Лян Фенг, подходя ближе. – Семейные дела… Они потребовали моего внимания и заняли больше времени, чем я ожидал.

Причина его отсутствия казалась достаточно веской, но я чувствовала обиду. Эти дни ожидания я только и была занята тем, что накручивала себя, и теперь, когда он был передо мной, не могла не сказать:

– Я уже начала думать, что ты забыл о своём обещании, Лян Фенг.

– Вень Лю, – возразил он. – Я бы не мог об этом забыть. Мы обязательно отправимся к плотине. Завтра. Я тоже хочу, чтобы ты увидела всё своими глазами.

Я украдкой бросила взгляд на Цзян Чена, который всё это время молча стоял в стороне и не вмешивался. Его лицо не выражало никаких эмоций, и я тоже отвернулась, стараясь не замечать его присутствия.

Конечно, прежде, чем отправляться в путь, следовало спросить разрешение отца. Мы пошли к нему сразу. Я надеялась, что господин Вень отпустит меня, и очень волновалась. Если я правильно понимаю местные порядки, такую просьбу могут счесть неприличной.