Куль шел впереди, слегка переваливаясь из стороны в сторону, как пингвин, словно между ног ему что-то очень сильно мешало. Наконец он остановился и, показав на небольшое возвышение, сказал:

– Здесь.

– Здесь будет наш пост?

– Да.

Готовить пост не требовалось, все и так готово. Лишь только разложили подушки, набитые тряпьем, чтобы мягче сидеть.

– Что грустный такой? – спросил Куль, устраиваясь поудобнее, готовясь заснуть первым по праву бывалого, ну и раненого.

– Скучаю… – признался Эрик Махов.

– Уже успел соскучиться?!

– Конечно.

– Чего же тебе не хватает?

– Дома… Самых обычных вещей…

– Это каких?

– Телевизора… чистой постели… Да мало ли о чем еще может скучать человек, буквально оторванный от привычного мира?

– Я тоже скучал. Но это быстро пройдет. Можешь мне поверить, – авторитетно заявил Куль. – Ведь если подумать, то ты ничего особо не потерял. Вот телевизор, например. Что ты по нему смотрел с утра до ночи?

Эрик невольно задумался, с ходу пытаясь припомнить любимые передачи, но что-то не получилось. Когда над тобой висит дамоклов меч возможности выиграть в «Лотерею» с последующей отправкой в колонию, мало что становится интересным. Да и успокоительные таблетки, которые он принимал, чтобы не сойти с ума от тягостного ожидания, подавляли его интерес к чему-либо.

– Вот-вот, – усмехнулся напарник, так и не дождавшись ответа. – Ничего. По долбоящику идет всякая муть: шоу, сериалы, еще дерьмо всякое, что заставляет тебя переключать каналы один за другим, не задерживаясь ни на одном дольше трех секунд. И так целый день переключаешь эти двести каналов, час успеет пройти, пока ты прогонишь их от первого до последнего. А потом опять заново. Так что ты потерял?

– Наверное, не так много, – признал Махов правоту Куля. – Но все же иногда попадалось что-то интересное.

– Может, и так, но по сравнению с общим валом это ничтожно малая потеря.

– Куль, а если придут люди Сиволапого, что мы должны делать?

– Предупредить остальных.

– Ну это понятно… Допустим, мы предупредили… но нас ведь наверняка меньше… раза в два.

– В три. В банде Сиволапого тридцать четыре человека. Одна из самых больших стай, если не самая большая в нашем городе. Потому и обитает в центре. Сволочь.

– Тем более. Что мы можем им противопоставить. Они нас задавят числом, если возникнет еще одна такая махаловка на прутьях. Ломонос даже не поможет.

– Не поможет, – согласился Куль. – Но в трубах коллектора количество не имеет такого значения.

– То есть?

– Если они придут, то мы их встретим еще на расстоянии.

– Как так? Обвал им, что ли, устроите?

– При чем тут обвал? Обстреляем…

– Чем? У нас же нет оружия!

– Рогатками.

Куль достал свою рогатку, зарядил в резину подшипник и, прицелившись в темноту, сделал выстрел. Раздался крысиный визг, и в воду с тихим плеском упала тушка животного.

– Здорово! – искренне восхитился Эрик мастерством Куля, который даже с подбитым «рабочим» глазом смог сделать снайперский выстрел и подстрелить крысу в сумраке.

– Вот так. Простенько, но со вкусом, а главное – без шума. Не то что этот козел Сиволапый с пушкой… Кстати, убойная сила рогатки мало чем уступает пистолетной пластиковой пуле. В отдельных случаях даже превосходит, а при определенном мастерстве – гораздо точнее, что иногда важнее.

– Я тоже такую же рогатку хочу!

– Сделаем. И нож дадим.

– Хорошо. Куль?..

– Что еще?

– Я не заметил девушек… или это только у нас с ними напряг?

Куль тяжело вздохнул. Эрик понял, что затронул больную тему, на которую говорить не принято. Своеобразное табу.

– Нет, девчонки большая редкость в подземелье. Не бегут они. Да и что их тут ждет? Толпа грязных мужиков, охочих до женского тела. Большинство делают выбор в пользу колонии… А те, что есть, это либо крутые амазонки, которые яйца оторвут любому, кто на них свой отросток поднять посмеет, либо такие опустившиеся существа, на которых отросток уже сам не поднимается. Есть и относительно нормальные, но они, как правило, уже за кем-то закреплены, вроде вещи, так что чужое руками не тронь – отрежут.