– Ну… нет, милорд. Как вам известно, существуют более надежные чары. В любом случае, заговор на вайду занимает много больше времени, и ей следует покрыть все тело. К тому же подобные заклятья не слишком эффективны.

– Тогда зачем ею воспользовались?

– Ага! Понял, милорд!

Круглое ирландское лицо мастера Шона просияло блаженной улыбкой.

– Ну конечно! Кто-то подбросил труп, чтобы его обнаружили! А вайду использовали для того, чтобы бросить тень подозрения на священное Общество древнего Альбиона и, соответственно, отвести ее от кого-то еще. Быть может, и само убийство было устроено для того, чтобы скомпрометировать Общество… Так?

– У обеих гипотез есть собственные несомненные достоинства, мастер Шон, однако нам до сих пор не хватает данных. Нам нужны факты, мой добрый Шон. Факты!

Однако по прошествии почти суток новых фактов так и не обнаружилось, и, обмакнув перо в чернила, лорд Дарси предал бумаге сей удручающий факт.

Дверь отворилась, и в комнату зашел мастер Шон, почти сразу за ним последовал юный новициат с блюдом, на котором размещался легкий перекус, который только что запросил его светлость. Лорд Дарси отодвинул бумаги в сторону, давая понять, куда следует поставить поднос. Мастер Шон протянул ему конверт.

– Спецпочта, милорд. От сэра Ангуса Макриди из Эдинбурга.

Лорд Дарси резким движением потянулся к конверту.

В том, что случилось далее, на самом деле не было ничьей вины. Возле стола собралось трое человек, каждый из которых пытался сделать что-то свое, и юному новициату, старательно маневрировавшему подносом, пришлось подвинуть его в сторону, когда мастер Шон передавал конверт лорду Дарси. Подносом новициат Дэниел задел горлышко бутылочки с чернилами, отчего маленькая емкость повалилась набок и выплеснула свое содержимое на рукопись, над которой трудился лорд Дарси.

Воцарившуюся на мгновение тишину нарушили бурные извинения новициата. Лорд Дарси неторопливо набрал воздуха в грудь, после чего невозмутимо объявил парнишке, что ничего страшного не произошло, что он, монашек, ни в чем не виноват, а он, лорд Дарси, вовсе на него не гневается. Поблагодарив за принесенную пищу, он отпустил юнца.

– И не беспокойся о столе, брат, – объявил мастер Шон. – Я сам здесь уберу.

Когда послушник исчез, лорд Дарси бросил скорбный взгляд на залитые чернилами листы, а потом на конверт, который успел забрать из пальцев мастера Шона.

– Мой добрый Шон, – произнес он спокойным голосом. – Как вам известно, я человек далеко не нервный и возбудимый. Но если этот конверт не содержит добрых вестей или полезной информации, уверяю вас, что в припадке чистой ярости тут же брошусь на пол и вырву зубами клок из этого ковра.

– Я вовсе не стану укорять вас за это, милорд, – ответил мастер Шон, прекрасно понимая, что его светлость ничего подобного себе не позволит. – Пересядьте пока в удобное кресло, а я тем временем устраню последствия сей малой катастрофы.

Лорд Дарси перебрался в стоявшее возле окна большое кресло. Мастер Шон перенес поднос на небольшой столик у локтя его лордства, после чего лорд Дарси съел сэндвич и выпил чашку каффе, одновременно изучая полученный из Эдинбурга отчет.

Перемещения лорда Камбертона по Шотландии, совершавшиеся отнюдь не под пристальным вниманием публики, тем не менее все же не остались незамеченными. Он посещал вполне определенные места, задавал конкретные вопросы, просматривал документы. Проследовав по оставленному им следу, сэр Ангус узнал то же, что узнал и лорд Камбертон, хотя и признался, что не получил ни малейшего представления о том, что именно покойный лорд намеревался делать с полученной информацией, какой гипотезы придерживался, и вообще, что значили все эти сведения даже в глазах самого лорда Камбертона.