Он спускался по лестнице, и это было похоже на первый луч солнца, пробивающийся утром в окно. Его фигура была безупречна – рослый, мускулистый, – а лицо пробудило в памяти сладкое эхо.

Кастор.

В то зимнее утро, когда солнце еще не пустилось в путь по небосводу, а сестра еще не начала ворочаться под одеялом, прогоняя остатки сна, Лора открыла глаза навстречу своей судьбе.

Она увидела лицо отца, склонившегося над ней.

– Chrysaphenia mou, – как всегда ласково прошептал он. Моя золотая. В его взгляде было столько нежности… – Ты все еще хочешь тренироваться? Я нашел для тебя место.

Лора посмотрела на сестру: Олимпия – Пиа – свернулась, как котенок, в их маленькой кровати, и снова перевела взгляд на отца. Сон как рукой сняло. Тело, казалось, вот-вот взорвется от радости.

– Агогэ?[31]

Отец кивнул.

– Ахиллиды примут тебя на обучение, начинать нужно прямо сегодня.

Отбросив простыни, Лора вскочила так быстро, что отец усмехнулся и, наклонившись, поцеловал дочь в голову. Лора поцеловала его в ответ.

– Спасибо, спасибо, спасибо!

– Тс-с-с, – отец кивнул на спящую сестру.

Лора жестом «запечатала» губы, но не могла сдержать счастливую улыбку и подпрыгнула.

– Однако это совсем не похоже на то, о чем ты читала, – предупредил отец, погладив ее по волосам. – Не хочу, чтобы ты разочаровалась, когда придешь туда и увидишь, что это не Спарта.

У каждого Дома была своя система воспитания воинов. Из классической программы обучения, основанной на канонах великой Спарты, они исключали то, что им не нравилось. Но Лоре было все равно. Единственное, что имело значение – она сможет сражаться, как ее родители. Увидит церемонии, старинные документы и все остальное, чего лишена их маленькая семья. Узнает большие тайны, о которых только слышала.

– Сегодня? – переспросила она, просто чтобы убедиться, что это не сон. – Правда?

– Правда, – кивнул отец. – А теперь умывайся и одевайся. Я завезу тебя перед работой.

Лора бросилась к маленькому комоду, который делила с сестрой, и выдвинула верхний ящик. Рамки с фотографиями задребезжали, едва не разбудив Пиа, которая зашевелилась в постели, но повернулась на другой бок. Лора оглянулась, увидела ее темные волосы на подушке, и бесшумно вытащила футболку, свитер и джинсы. Снова задвинув ящик, подошла к кровати и накрыла Пиа одеялом, убедившись, что кукла Банни у сестры под боком.

«Наконец-то!» – ликовала она. От возбуждения сердце выскакивало из груди, Лора едва могла дышать. Она выбежала из комнаты и остановилась, заметив, что все еще босиком.

Три месяца назад родители сидели с Лорой за маленьким столом на их крохотной кухне и объясняли, почему она, скорее всего, не сможет начать обучение вместе со сверстниками из других семей охотников.

– На это нет времени, – сказала тогда мама. – Я знаю, это тебя расстроит, но ты ведь понимаешь, что мы не такие, как другие кланы. Мой… Дом Одиссея не откроет нам свои двери после того, как я отреклась от своего имени. Кроме того, их школа находится за морем. Нам с отцом придется самим тренировать тебя. Наступит лето, и я, возможно, буду работать меньше, а миссис Осборн сможет присматривать за твоими сестрами…

Лора кивала, удерживая слезы и боль внутри. Она даст им волю, когда сможет убежать в свою комнату. Там она тихо заплачет в подушку. Книгу мифов, которую дал ей отец, засунет далеко под кровать, и больше никогда не возьмет в руки.

Она погрузилась в глубокий сон, и судьба явилась ей в мерцающем облаке. Сны были посланиями от Зевса. Она все запомнила – край щита, раздвигающего тьму; крыло, сотканное из золотого света; яркие глаза, отразившиеся в лезвии меча. Лора никогда и никому не рассказывала об этом сне, и вот теперь богини Судьбы пришли к ней наяву.