Тонкий отчаянный голосок из воспоминаний то и дело воспроизводился в башке:

«Я не люблю его, клянусь! Я была вынуждена согласиться ради дяди».

На спокойную я начал анализировать поведение Лизы, то, как она сопротивлялась, когда гондон тащил невесту к машине. На счастливую пару сцена мало походила. Если Кудрявая не врала, а говорила правду? Это не отменяет того факта, что она пиздела мне, глядя прямо в глаза. Нагло, бесстыдно.

Сука.

Астахова принадлежит тому, от которого мне нахер ничего не нужно.

И она мне, соответственно, тоже не нужна.

Возвращаться в шарагу я не собирался. Думал, остыл и перебесился. Забыл, вышвырнул белокурые локоны из воспоминаний. Выкинул из головы сладкий запах податливого тела, ласковый голос. Закинул свои чувства и почерневшее сердце в дальний ящик, оставив прошлое. Начал жизнь заново с другими приоритетами и целями.

До одного сраного звонка.

Этот день ничем не отличался от предыдущих. Встал, похавал, попёрся в зал сбросить напряжение. Потом хотел рвануть в Банду.

Лежащая на полу мобила начинает вибрировать, сбивая со счёта, пока делаю бёрпи. Мазнув по роже ладонью, стираю проступивший пот и подхватываю телефон.

– Да, – на выдохе принимаю входящий вызов.

– Рус, дело такое… – шум и галдёж в трубке перебивают голос друга.

С Назаром мы связь держим стабильно, как и со всеми пацанами. На днях Серёгу Савича из больнички выписали, отмечали.

– Нихера не понял, ещё раз!

– Да заткнитесь вы, блядь! Рус, Лиза твоя, говорю, в универе! – не знаю, чё больше резануло слух: словосочетание «Лиза твоя» или то, что она объявилась.

Все установки полетели к чертям.

Лиза

Самое ужасное в происходящем – то, что я не могу найти в себе сил бросить всё и вернуться домой.

Мне невыносимо видеть его. Идти с утра в университет и понимать, что столкнусь с Русланом, но не посмею заговорить и попросить прощения. Мне нельзя. Дышать с ним общим воздухом, находясь в одном здании, соседних кабинетах, но не сметь прикоснуться. Услышать родным голосом «Кудрявая».

Я хочу вырвать своё сердце и выбросить. Оно так болит, кто бы знал… Каждый день я проклинаю себя за связь с Русланом. Что позволила полюбить, отдаться. Как мне дальше жить, если я имею представление, какие бывают отношения между мужчиной и женщиной?

Настоящие. Взаимные. Страстные.

Руслан ненавидит меня. Я чувствую насквозь прожигающий взгляд, полный презрения. Лучше бы он меня убил, чем так мучал.

После драки, когда адреналин отпустил и я осознала, что натворила, стыдно мне не было. Прежняя Лиза сгорала бы от стыда, но нынешней наплевать. Всё равно в проигрыше – я. Руслан помог ей, успокоил, приласкал. Не меня, а её…

Не могу без замирания сердца смотреть со стороны, как он воркует с Кристиной. Это разрывает меня на части. Внешне я никак не подаю вида, кажусь холодной сукой, которой наплевать. Но внутри меня рвёт на части. По вечерам я утопаю в рыданиях, в объятиях Тани.

Больше всего подкосило то, что Руслан обсуждал наши отношения с Кристиной. С этой сплетницей, распускающей слухи. Как он мог? После всего пережитого…

Его месть очень жестока. Руслан уничтожает меня медленно. Превращает жизнь в ад, как и обещал. Смакует моменты. И я понимаю, что заслужила это за ложь и обман. Куда не посмотри – везде он и эта мымра рядом. Я вижу, как он целует её губами, которыми целовал меня. Гладит руками, которыми гладил меня. На протяжении вот уже двух недель он меня медленно уничтожает.

Но это мелочи по сравнению с тем, что произошло сегодня.

Щёки горели огнём во время пары, тело с периодичностью бросало в жар, и я, не выдержав, отпросилась в туалет. Не могла понять, то ли температура поднялась, то ли в помещении слишком душно. Оттягивая ворот водолазки как можно дальше, я дёрнула дверную ручку уборной. Странные шорохи со стороны кабинок сразу вызвали недоумение. Стараясь их игнорировать, я дошла до раковины, однако ополоснуть лицо прохладной водой так и не успела.