– Ура! – дружно грянули замы и помы.

– Ура! – с секундным запозданием пискнули девчонки (как выяснилось позднее, стажёрки из торгового техникума).

     И веселье началось. Понеслась тотальная дегустация европейского консервпрома.

– Это же морской коктейль, настоящий афродизиак, ты просто обязан попробовать, – Сёма тащил на тарелку Карагодина миниатюрное головоногое – чудное средство для восстановления мужской силы.

     Будучи традиционалистом в гастрономических вопросах, выросший на осетрине, чёрной икре и раках Волго–Ахтубинской поймы, Карагодин ёжился, глядел на экзотическое маринованное животное с недоверием. Восемь тоненьких отростков, покрытые крошечными присосками, вызвали летучую инфернально-патологическую ассоциацию. «Упаси, господи!..» – мысленно пискнул Карагодин, но отступать казалось неприличным, и он  решительно вонзил вилку в лиловую мошонку микро-кракена.

– А нам, нам можно? Мы тоже хотим! Дайте нам афродизиака! – требовали стажёрки, протягивая Сёме пластиковые тарелочки …

– Какие могут быть проблемы, – гудел как большой шмель Короляш. – Подадим машину к трапу, у Петрухи есть специальное разрешение.

      Савойский, обставленный радужными коктейлями, который прытко замешивал Паша Русанов, добавляя в «Абсолют» ликёры отчаянно–мультипликационных цветов, – довольно жмурился, говорил:

– Да совсем необязательно к трапу, просто – встретить в Шереметьево…

     Как чёрт из табакерки из-за шкафа выскочил Петруха, со связками эквадорских бананов в обеих руках, пристроил плоды на угол стола, сделал краткий доклад прямо в крупное ухо директора, и тоже присел к столу с банкой Heineken non-alcoholic.

     Последовали яркие, полные неподдельных дружеских чувств тосты замов. Карагодин, хорошо знакомый с процедурой застолий  в «Мясной лавке», принимал их как должное, как некий замечательный, но и само собой разумеющийся ритуал. Не раз он поднимал пылающие неземными красками коктейли, не раз говорил зажигательные спичи.

И сейчас взял инициативу, встал, весомо произнёс:

– Что за день, просто пряник медовый! Как много хороших слов прозвучало. Но один тост мы упустили, друзья.

– Как так, – пронеслось по периметру стола, – не может быть! Что за тост такой?

– Очень важный тост: – за прекрасных дам!

– Ё-моё! Конечно, за дам! – догадливый Сёма вытянулся во весь свой прекрасный рост и оттопырил локоть на уровень плеча. – Мужчины пьют стоя!

     Мужчины оперативно поднялись и выпили стоя.

     Пунцовые от неожиданного внимания стажёрки, пропищали благодарственные слова, заявили: – А у нас для вас подарок! Концертный номер.

    Рыжов, явно осведомлённый о затее, поднял из-под стола пузатую магнитолу и водрузил её средь сияющих коктейлей. Девчонки  выскочили на свободное пространство между двумя горками и стали рядом по стойке смирно.

– Ирландский танец! Исполняют Лика и Вика!– объявил Рыжов и нажал кнопку.

     Зазвучала знаменитое увертюра из мюзикла «Riverdance».

     Некоторое время Лика и Вика стояли недвижимо, подчёркивая сильные доли музыки ритмическими движениями кистей рук, разжимая и сжимая белые пальчики в аккуратненькие кулачки. На очередном ударе литавр  включились ножки в чёрных туфельках, отбивая такт поразительно синхронными движениями народного танца. Лица артисток оставались отрешёнными, немигающие глаза смотрели в неведомое далёко. Девушки парой двинулись влево, вправо, сохраняя дистанцию до сантиметра, разошлись в стороны, снова сошлись, выдали сложную чечётку финала и застыли на тех же паркетинах полов, с которых и начали свой замечательный номер.

     Поражённая аудитория выдержала паузу и взорвалась аплодисментом.