– Хрень какая-то… М-да… Нет уж, голубчик. Похоже, это вы надо мной издеваетесь. Объясните, как мне это сформулировать?

Перчиков – Что тут непонятно?!.. Тут всё, как на ладони!

Задержанный издевательски смеётся, тихо напевает, пошло завывая: «Лишь для тебя!…» Участковый зло шикает на него.

Раиса(показывая на дверь) – Можно я пока поговорю с ним там? С Николаем? Может они ещё помирятся?

Участковый(рассеянно) – Что?.. А, ну-да… Да-да, конечно. (Раиса торопливо выходит)

Перчиков(ей вслед) — Никогда! Так и передай ему! Никогда я его не прощу!

Участковый – Ну, хорошо, вот вы послушайте – (читает вслух заявление) «… Прошу привлечь к ответственности… Угу-угу-угу… гражданина такого-то, который меня избил, когда я (громче) переодевшись в женское платье, колготки и парик, танцевал на столе на свадьбе его дочери…» Правильно?

Перчиков – Я сделал сюрприз! По крайней мере, я надеялся на это.

Участковый — Угу… «… Надеялся сделать тем самым сюрприз молодым…». Тфу! Дурдом какой-то… И чего вы теперь хотите? Чего вы требуете от Николая Николаевича?

Перчиков – Я требую, что бы он извинился!

Участковый – Кто?

Перчиков – Бычков! Кто же ещё?

Участковый – За что? Это ведь вы его первым ударили.

Перчиков – Да! Я дал ему пощёчину! Он назвал меня педерастом!

Участковый(ёрзая на стуле) – Ну, знаете ли… Извини-и-ите!… Вы… (тычет в протокол пальцем) «…Переоделись в колготки, надели парик и платье, и стали танцевать на столе…» При этом … (читает, не находит) Что вы там ещё… языком делали?

Перчиков(сдержанно) – Да. Я танцевал! Я делал вот так! И что? (трижды быстро просовывает язык между двумя пальцами, тараща глаза. Участковый с неприязнью отодвигается.)

Участковый – Зачем?

Перчиков – Для смеху! Неужели вы не понимаете? Для! Сме!! Ху!!! Опять не понятно?!

Участковый (мрачновато продолжает читать, ёрзая) – Г-м… «… и елозил рукой у себя в промежности…» Ни чего не понял… Это ещё чего?

Перчиков (громко вздыхая) – Да боже мой… Вы что, телевизор не смотрите? Что значит «это ещё»? Вы что, никогда не веселились? Не зажигали, так сказать? Вот такое никогда не видели? (повторяет трюк с языком, при этом разводит ноги, согнув колени, и свободной рукой гладит себя между ног, плавно покачиваясь)

Участковый тупо молчит, потрясённый, рассеянно читает про себя, косясь на Сергея, откладывает бумаги. Задержанный, пользуясь случаем, опять издевательски поёт, хохоча ложится на кушетку и наблюдает оттуда.

Участковый (мрачно) – Вы что же, так постоянно… г-м… развлекаетесь? И все смеются?…

Перчиков – Нет, не всегда… Смеётся только Раиса!

Участковый – М-да… Вот перед Раисой бы так и делали бы… Васильевной…

Перчиков (с достоинством) – У нас, между прочим, свободная страна! Элтон Джон, между прочим, тоже… Нетрадиционной ориентации… И его никто не посмеет назвать… Гм! Нетрадиционным…

Участковый – Так это Элтон Джон! Он… того… Г-м… Артист. Ему… того… Можно. У них традиция… А вы то тут причём? Петров! И Элтон Джон, между прочим, так ни делает!…

Перчиков – Как он не делает?

Участковый – Ну, так.

Перчиков – Ну, как? Как?

Участковый(раздражённо) – Вот так! Вот так! (неумело показывает, как делал Перчиков, в это время входит Помощник)

Помощник (глядя на Участкового с испугом) – Чего?

Участковый (смущается) – … Элтон Джон разве так делал?

Помощник (удивлённо) – Зачем?

Участковый (отмахивается) – Давай сюда Бычкова и Раису Васильевну… Чё они там, поговорили?

Помощник – Поговорили. Сейчас приглашу. (уходит потрясённый)

Участковый(Перчикову) – Вы понимаете, Сергей Иваныч, что сами спровоцировали конфликт?

Перчиков – Это был сюрприз! Сюр! Приз! Неужели не понятно? И что?