После похорон я не смогла оставаться в Твери, где всё мне напоминало о счастливых моментах жизни с мамой, и вернулась в Москву. В универе мне отказали в восстановлении на бюджет, а платная учёба была не по карману. Я сняла квартиру-скворечник на окраине столицы и устроилась работать официанткой в ресторан. Уволилась после домогательств пьяного клиента. Ну как уволилась… Меня вышвырнули после того, как я плеснула заказанным виски в лицо обнаглевшего юнца в ответ на предложение залезть под стол и доставить ему удовольствие.

За прошедшую пару лет я сменила немало работ, пока по счастливому стечению обстоятельств не попала в «Смирновъ-банк». Казалось, удача улыбнулась мне, но я снова всё испортила.

«Какого чёрта я встала на дыбы? Можно подумать, клиенты впервые ведут себя, как высокомерные ублюдки! Если бы я вдруг стала такой же богатой, то осталась бы такой, какая есть», – в который раз за вечер подумала я.

Колено вновь напомнило о себе резким прострелом. «Хорошо, что я уже недалеко от дома». Хромая, я зашла в магазин и купила себе доширак и маленькую пачку чипсов. «Устрою себе мини-праздник, – с горькой ухмылкой сказала я. – А дальше будь что будет».

Я жевала дошик, сидя на колченогом табурете в кухне, и тупила в соцсетях, с раздражением пролистывая истории чьих-то успехов, но залипая на нытье таких же, как я, неудачников. Было лень искать фильм или читать книгу. К чему всё это саморазвитие, если кто-то щелчком может разрушить твою жизнь. Я даже не стала переодеваться, так и сидела в форме курьера, периодически капая на неё соусом, злорадно думая, что эти пятна, скорей всего, не отстираются. Размышлять о будущем и строить планы тоже не хотелось. Болото жалости к себе начало потихоньку затягивать меня в свои вонючие тиски.

Вдруг из прихожей послышался едва уловимый звон, похожий на звук велосипедного клаксона. «Триньк», а потом ещё «триньк, триньк». Я выключила телефон и прислушалась. Тишина. Стало как-то неуютно. В голове зазвучала нагнетающая атмосферу музыка из фильмов ужасов. Я застыла, не зная, что мне делать: пойти посмотреть, что там или не двигаться с места. Внезапно раздался глухой звук, будто что-то упало. Сердце забилось птицей в силках, ладони вспотели. Захотелось спрятаться под стол и сидеть там до рассвета. И снова гнетущая тишина. «Может, всё-таки глянуть одним глазком?»

– Сиди, дура, тебе наверняка почудилось! – звенящим от напряжения голосом сказала моя здравомыслящая личность Людмила.

– А вдруг там что-то интересное? – мечтательно протянула Люся, явно предвкушая что-то необычное.

– Согласна, надо оставаться на месте, – прошептала трусливая Людочка, – во всех фильмах неприятности начинаются после проявления неуместного любопытства.

«Цыц, – приказала я, – ишь, раскудахтались. Сама решу, как мне поступить!» – И на негнущихся ногах медленно пошла в сторону прихожей. После яркого света люминесцентных ламп глаза ничего не различали в темноте. Сердце теперь стучало барабанной дробью, колено заныло с новой силой и, могу поклясться, волосы на руках и давненько не эпилированных ногах встали дыбом. Влажная ладошка сильнее сжала мобильник.

«Телефон! Там же есть фонарик!» – Трясущимися пальцами я попыталась попасть в нужное место. Пока боролась со смартфоном, в воображении возникали сцены из триллеров. «Главный (или не главный) герой долго пытается включить фонарик, чтобы рассмотреть подвал, в который он за каким-то чёртом попёрся. Вот наконец зажигается спасительный луч, и он видит…» – Тут я взвизгнула и зажмурилась от страха, потому что наконец смогла оживить устройство.