Гном рыкнул, вскинул «годморгон». С жужжанием завертелась верхняя секция боевого цепа, и на палубу упали обломки еще двух стрел.

– Уже напали? – из шатра выскочил Арон-Тис с кинжалом в руке.

– Лучше не лезь в драку, – велел Олен, – и приведи Бенеша в чувство.

– Хорошо, я попробую, – старый гоблин, пыхтя от натуги, утащил мага под прикрытие туго натянутой ткани, пробитой в нескольких местах, но еще дававшей какое-то прикрытие.

Вслед за стрелами полетели веревки с цепями и острыми крюками на концах. С дюжину их впилось в палубу «Огня вод», и корабль вздрогнул. Кое-кто не устоял на ногах, покатился кубарем. Оцилан зашипел, оскалился, показав острые клыки, длинный хвост хлестнул по бокам.

– Руби! – крикнул Олен и ринулся к борту.

Ледяной меч легко перерубил цепь толщиной в запястье мужчины, а вот клинок Саттии лишь бессильно отскочил от такой же. Девушка выругалась, потом еще раз, когда в плечо ей ударила очередная стрела, и тут сверху с легким шелестом упала веревочная лестница.

– Махомэ![16] – завопил капитан во всю глотку.

Захлопали арбалеты, Саттия взялась за лук. Олен поднял голову.

Через борт чужого корабля, нависший над судном гоблинов подобно черной скале, резво лезли воины-нагхи. Виднелись шлемы, украшенные разноцветными перьями, броня из деревянных пластин. А вниз, неторопливо раскрываясь, точно огромные алчные пасти, летели сети.

– Фьяллен о стал![17] – заорал Гундихар. – Врешь, не возьмешь!

Саттия спустила тетиву, один из воинов сорвался, пролетел между бортами и исчез из виду. Его менее везучий товарищ ударился о фальшборт, треснули кости, брызги крови полетели изо рта. Олен ударил крест-накрест, рассекая падавшую сеть, бросился туда, где опускалась еще одна.

Матросы спешно заряжали арбалеты, стреляли вверх. Редко промахивались, и нагхи гибли один за другим. Но упорно продолжали бить тупыми стрелами, и гоблины падали оглушенными.

Когда первый воин с чужого судна вступил на палубу «Огня вод», Олен увидел, что в руках у врага та же сеть и дубинка из темного дерева.

– Сдохни, жаба! – оказавшийся рядом гном обманул нагха ложным замахом, а сам ударил нижней секцией цепа, словно колом.

Затрещали ребра и доспехи, нагха будто унесло ветром. Но на его месте тут же оказался еще один, и Олен поспешил на помощь другу. Отразил удар дубинки, следующий пропустил мимо, а затем проткнул врага. Не испытал при этом ничего, точно и в самом деле убил мерзкую, ядовитую лягушку.

– Я с вами! – Саттия расстреляла стрелы и взялась за меч.

Битва кипела по всему кораблю, от носового возвышения до кормового, но в этот раз не было Мастера Вихрей, чтобы ударить мощью магии воздуха. Но и у нагхов, похоже, не имелось своего колдуна, или он не показывался, а его сородичи обходились обычным оружием.

И владели они им неплохо. Низкорослые и тщедушные уроженцы Солнечного острова использовали собственную гибкость и подвижность, уворачивались, уходили от атак. А сами при малейшей возможности били, целясь в голову, и метали сети, чтобы спутать противника, лишить его подвижности.

– Нна! Получи! – пыхтел Гундихар, чей цеп после могучих ударов рассекал воздух. – Это вам за папу! Это за маму!

Олен бился молча, стараясь помогать соседям и глядеть по сторонам. Рыжий был где-то рядом, метался, словно молния из оранжевого пламени, но редко-редко добирался до вражеского горла.

С матросами на средней палубе нагхи справились быстро. Чуть больше времени потратили на то, чтобы разобраться с теми, кто засел в носовой башенке. Потеряли при этом нескольких воинов, но захватили и саму башенку, и всех, кто там оборонялся. По веревочным лестницам потащили наверх связанных и большей частью оглушенных пленников.